Книга Чокнутая будущая, страница 106 – Тата Алатова

Наконец-то он сфокусировался на моих словах. Нахмурился, соображая.

– Ладно, – протянул с величайшей неохотой, – если тебе так приспичило, давай заведем ребенка. Из-за этого ведь весь сыр-бор? В общем-то я догадывался, что женщина твоего возраста обязательно рано или поздно поднимет эту тему. С Сашей то же самое было. Но, между нами говоря, она выбрала себе совершенно никчемного кавалера.

– Спасибо, но нет. Дело не в ребенке, Алеш, и не в чем-то еще. Просто я не люблю тебя, извини. Вернее, люблю, но не хочу. Прости, я правда не знаю, как говорить такое. Мне очень-очень-очень сильно жаль.

И только тогда его окончательно проняло.

– Мирослава? – недоверчиво выдохнул он.

Так хотелось обнять его, но Нина велела срывать пластырь быстро.

Антону я смогла позвонить только ближе к вечеру. Лежала, укрывшись бабушкиной телогрейкой, и разглядывала плюшевого оленя на ковре.

– Алеша только ушел, – сказала без всякого выражения.

От разговоров у меня голова взрывалась.

– Ты разводишься? – так же невыразительно спросил Антон.

Ах эта фея клининга. Быстро она распространяет новости.

– Что будет с Алешей после развода?

– Вероятнее всего, женится снова.

– Что будет со мной после развода?

– Боюсь, ты будешь чувствовать себя очень одинокой.

– Что будет с тобой после развода?

– Я так и останусь тайным любовником.

Я положила трубку, не прощаясь.

Ощущение неправильности происходящего не покидало меня.

Очевидно, мало было оставить одного Алешу.

В понедельник я поехала в магазин тканей, где долго бродила между стеллажами, выбирая.

Мною овладело ледяное равнодушие, будто я покоилась на дне океана, куда не доносилось ни звуков, ни суеты суши.

Странное это было ощущение – перестать быть чьей-то женой. И вот ты больше не обязана ни о ком заботиться и ни о ком думать, только о себе самой.

Все твои решения, все твое будущее больше никому, кроме тебя, не принадлежат.

Я не отвечала на звонки и сообщения, в то время как Алешина семья будто взбесилась. У меня были пропущенные от Риммы Викторовны и бледной Лизы, три покаянных послания от Саши, которая считала себя виновницей произошедшего, даже Олег и Арина что-то написали, вот уж неожиданный поворот событий.

Прощай, Мирослава, возлюбленная блистательного Алеши.

И снова здравствуй, отшельница, живущая на окраине в окружении цветов и грядок. Пройдет совсем немного времени, и о тебе все забудут.

С объемным тюком ткани я доехала до загса, чтобы написать заявление на развод.

Логичнее было поступить наоборот, но ткань почему-то добавляла мне уверенности.

В среду я надела новое длинное платье – такое, знаете, в стиле пастушки. Трепетные цветочки по светлому фону. Закрутила кудри, хоть это и было довольно хлопотливо, тяжелые волосы требовали огромного количества фиксатора. Розовая помада цвета невинности и белая пушистая кофта.

Долго крутилась перед зеркалом, пытаясь найти в себе черты разбитной разведенки, но видела только ломкую-тонкую молодую женщину, уже успевшую выхватить у солнца свою порцию загара.

Бессонные ночи мучительных размышлений наложили тени под ставшими глубокими, как колодцы, глаза. Скулы и подбородок заострились – аппетит пропал безвозвратно.

Увы, я подурнела за последние дни, но вовсе не из-за Алеши, а из-за того, что собиралась сделать сегодня.

Великие конспираторы, мы с Антоном старались в пределах нашего города нигде не показываться вместе. Поэтому в похоронном бюро меня давно не видели, однако никто не спросил, кто я такая и зачем пришла. Миновав торжественный зал, я немного постояла в узком коридоре, кусая губы, а потом негромко постучала в дверь.