Книга Госпожа преподаватель и Белый Феникс, страница 181 – Марика Полански

Книга снова хрустнула, и несколько страниц, небрежно замятых в её недрах, сложились в подобие «Спасибо, было очень вкусно». Сержан замер, его прозрачная голова немного подёргивалась. Он выглядел так, будто вот-вот испарится от чистого, незамутнённого бессилия.

— Ну, отлично, — пробормотал он, опуская руки. — Просто отлично. Теперь вся моя многовековая работа, все мои наблюдения, вся моя… личность растворена в этих твоих бездонных чревах. Я чувствую, как мои меткие замечания о её причёске становятся частью какого-то вселенского алгоритма. У меня нет слов. Только фантомная головная боль. И ты, Книга, за это ответишь. Когда-нибудь. Возможно, когда из тебя снова вырастет дерево, я лично выпилю из него тебя зубочистки.

Книга медленно захлопнулась и удовлетворенно рыгнула, излучая своё фиолетовое сияние.

Сия драма разыгралась в домашней библиотеке, куда я зашла, чтобы найти справочник по грамматике архонского языка. Однако вместо привычной тишины, меня встретили звуки, весьма необычные для этого места.

Сначала это было похоже на резкий, скрипучий шелест, перемежающийся странным хрустом. А потом истерический вопль Сержана. Что могло довести призрака до такого отчаянья, было сложно представить. Любопытство взяло верх, и я, спрятавшись между стеллажами, осторожно выглянула за угол.

— Я потратил на это годы! — продолжал Сержан, теперь его голос дрожал от обиды. — Годы незаметного наблюдения! А ты просто взяла и сожрала!

Глядя на эту картину, я едва сдержалась, чтобы не захохотать в голос.

— Значит, у вас был дневник обо мне? — я приподняла бровь и скрестила руки на груди.

Сержан застыл в позе пойманного с поличным школьника и медленно-медленно повернулся в мою сторону.

— Мой неюный персик… Я… эм… я… — пролепетал он, пытаясь изобразить невинность, но его призрачно-прозрачные щёки, казалось, слегка порозовели. — Я тут… э-э-э… проводил профилактическую беседу с этой, с вашего позволения, Книгой. Она имеет привычку жрать чужие вещи.

— Если быть точнее, дневники, да, ваша светлость? — Я медленно очерчивала ладонью круг в воздухе, подталкивая призрака говорить. — Обо мне, о Вэлиане, о том, что произошло в Академии…

— Но ведь это простые мемуары. Ничего больше! — взвился Сержан. Его тараканьи усики подрагивали от возмущения. — Я даже не успел дописать концовку!

— Ваша светлость, — я глубоко вздохнула и придала лицу строгое выражение, — события ещё слишком свежи в воспоминаниях неких особ. Попади ваши записи в руки недоброжелателей, и все наши попытки вести тихую жизнь канут в Бездну. Так что меньше трагизма.

Сержан лишь медленно опустился на пол и принялся горестно вздыхать об утрате драгоценных дневников. Его вздохи напоминали шелест старой листвы.

Я взяла справочник и вышла из библиотеки. Печалей призрака я нисколько не разделяла. Хотя бы потому, что только сейчас моя жизнь наконец-то стала такой, о которой я когда-то только мечтала: тихой и спокойной.

Через три дня после того, как я пришла в себя в доме Вэлиана, мы, не поднимая лишнего шума, перебрались в Эльдорин — маленький прибрежный городок в королевстве Азурия. Амус, брат Вэлиана, устроил всё так, что нас считали погибшими. Конечно же, об общении со старыми друзьями или родными не могло быть и речи. Но был и бесспорный плюс в этом: нас не преследовали.