Книга Госпожа преподаватель и Белый Феникс, страница 56 – Марика Полански

Но губы не шевелились, а чужое тело и не думало слушаться. Мне захотелось сесть и вцепиться в волосы, раскачиваясь из стороны в сторону. Сам Вэлиан, похоже, не чувствовал ничего, кроме горечи и досады.

Внезапно ветер утих, и в сумерках блеснуло нечто, похожее на молнию. Вынырнув из своего отчаянья, я взглянула на комочек света, стремительно приближающегося ко мне.

Невероятно огромная и ослепительно яркая птица опустилась на ветку. Сделав пару шагов, она низко опустила голову, вглядываясь в моё лицо.

— Ты видишь меня? — бесцветный голос тихо прозвенел в голове, но нельзя было понять, кому он принадлежит: мужчине или женщине.

Я услышала Вэлиана:

— Да. Ты сидишь надо мной.

Птица распахнула крылья и снова важно прошлась по ветке.

— Странно. Очень странно. Смертному не дано меня увидеть.

— Как видишь, я уже одной ногой в могиле, — все так же мысленно ответил Вэлиан и грустно улыбнулся. — Правда, смерть не спешит меня забирать.

Птица слетела с ветки и уселась на грудь. Несмотря на её размеры, я не почувствовала тяжести.

— Пока я здесь, она не придёт, — сказала она и наклонила голову набок. — Жить хочешь? По глазам вижу что хочешь. Я дам тебе жизнь, бессмертную жизнь. Но взамен ты мне дашь кое-что иное.

— Что же?

Серебристые глаза сузились, и она прошелестела:

— Эмоции.

Чужая тайна — это всегда так ужасно. Никогда не знаешь,

что лучше сделать: прикинуться немым или мёртвым.

— …Да не шелести ты так! С ней всё будет хорошо… наверное…

Обрывки фраз проплывали над моей головой, превращаясь в неясную золотистую вязь букв и слов на чёрном фоне, и тотчас потухали. Неприкрытый сарказм скрывал волнение в голосе, как будто бы знакомом, но я не могла припомнить, где его слышала. Он становился то громким и отчётливым, то снова утопал в мягкой и тёплой тьме.

И всё же немного странно и приятно было то, что кто-то искренне переживал за меня. Во всяком случае, в это хотелось верить.

Мне совершенно не хотелось выныривать из черноты. Там было хорошо, тепло и спокойно. Такое непередаваемое чувство умиротворения и небывалой лёгкости. Тьма качала на своих волнах, и мне хотелось, чтобы это продолжалось вечно…

— …с таким скверным характером я бы больше переживал за чертей Бездны, — сказал голос кому-то. В ответ обеспокоенно зашелестели страницы. Совсем рядом, — только голову поверни. Но мне не хотелось. А меж тем звуки становились раздражающими.

— Эй, госпожа преподаватель! Эржабета, слышишь? Эжена… — раздался тяжёлый вздох и невнятное бормотание: — Видят боги, я этого не хотел…

Ледяной воздух коснулся солнечного сплетения. Сначала ничего не происходило. Лишь немного защекотало за грудиной. А потом сознание озарило ослепляющей вспышкой. От макушки до пяток окатило обжигающей волной. Всего на миг, но это было так больно и мерзко, что меня тотчас выбросило в реальность.

Заорав не хуже варужского оборотня в период гона, я распахнула глаза и села на кровати. И первое, что увидела, — пухлая женщина с лицом в цвет накрахмаленного передника, несущаяся ко мне. В руках она сжимала эмалированную миску, с края которой свисала ветошь.

— Госпожа де Вальдан! — тараторила женщина, поспешно ставя миску на прикроватный столик. — Госпожа де Вальдан, вы пришли в себя?

Прежде, чем я успела что-либо ответить, пухлые руки заботливо уложили меня обратно в кровать, а на лоб легла холодная, мокрая тряпица. Навязчивые запахи лимонов и мяты защекотали ноздри. Да так, что захотелось чихнуть. Не то, чтобы я их не любила. Просто их сочетание вызвало неожиданную реакцию.