Книга Хозяйка скандального салона, страница 34 – Марика Полански

Возница медленно покачал головой, обдумывая все риски, и согласно кивнул.

Примерно через час мы выдвинулись к деревне. Солнце по-прежнему пряталось за бугристыми тучами, без малейшего намека на просвет. Пусть лучше царит приятная влажная прохлада, чем поднимается испарение, от которого невозможно дышать. Высокая трава была усыпана хрустальными капельками дождя, жирная от грязи и воды дорога расползалась под копытами лошадей, которые тяжело тянули за собой карету. Пока мы выезжали на тракт, с которого пришлось свернуть вчера, я переживала, как бы карета не увязла в грязи.

Однако все обошлось, и к полудню экипаж бодро трясся по дороге к Малым Горшкам. Слева вдоль дороги растянулись мрачные Черные Зубы, справа – бескрайнее поле, тоже мрачное из-за нависающих туч.

В голове вертелось множество вопросов, но попытки разговорить гнома потерпели неудачу. Гром хмуро кивнул на Минди, которая отчаянно делала вид, что читает «Слово», и отвернулся к окошку. Я тяжело вздохнула и решила отложить расспросы до прибытия в деревню.

Наконец, после многих часов тряски перед нами показались первые строения. Простые, деревянные дома с покатыми крышами, окутанные легкой дымкой. Малые Горшки была скромной, приземистой и словно выросшей прямо из земли деревенькой. Она лежала в небольшой ложбине, окруженная пологими зелеными холмами, и казалась такой же естественной частью пейзажа, как раскидистые дубы или извилистая речушка, что лениво несла свои воды по дну долины.

Главная улица, если так можно было назвать эту укатанную колею, была усыпанной мелкой галькой, с лужами, в которых отражалось низкое свинцовое небо. По обеим сторонам улицы стояли крепкие, незатейливые дома, срубленные из тёмного дерева и выбеленные дощатыми ставнями. Крыши, покрытые соломой или дранкой, местами покрылись мхом, что придавало им вид старых шляп. Почти у каждой калитки виднелись небольшие палисадники с неприхотливыми мальвами или ромашками – яркими пятнами на фоне общей серости.

В воздухе повис въедливы запах квашеной капусты, сена и навоза. Где-то вдалеке замычала корова, загорланил петух, перепутавший раннее утро и поздний вечер.

Возле одного дома, что выделялся чуть более крепким забором и свежевыкрашенными ставнями, на скамейке сидела пожилая женщина. Ее тонкие, скрюченные пальцы опирались на клюку, но глаза были устремлены прямо на наш экипаж. Заметив мой взгляд, она сухо кивнула, но даже эта крошечная реакция показалась мне неожиданной.

Миновав небольшую лавку с вывеской «Припасы и утварь», что пахла свежим хлебом и дегтем, мы остановились возле постоялого двора, на табличке которой виднелась истертая от времени надпись: «Зеленый тополь».

Он располагался на окраине деревни, у самой кромки леса, и выглядел вполне солидно: добротный двухэтажный дом из тёмного дерева, с толстыми стенами и крытой галереей на втором этаже. Из открытых окон доносились гомон голосов, смех и позвякивание кружек – верный признак того, что жизнь здесь кипела.

- Ну вот, миледи, приехали, - объявил Карл, лихо осаживая лошадей прямо у крыльца. Он спрыгнул с козел, помог мне выбраться из кареты, ловко подхватил тяжеленный саквояж. - «Зеленый Тополь» - самое лучшее заведение в Горшках, уверяю вас. Хозяин, Клод, - мой старый приятель.