Книга Когда ведьма встречает инспектора, страница 31 – Лия Пирс

Манон вздохнула и, закатив глаза, подошла.

— Мамочка? — выдохнула она, едва приложив трубку к уху. — Мам, я не могу говорить долго…

Голос на другом конце был узнаваем Саймоном, потому что мадам Обер–старшая всегда говорила так, будто за ней стоит хор обеспокоенных духов.

— Манон Жозефина Обер! — раздалось, как молния из трубки. — Что я читаю в газете⁈ Массовое очарование в городе, кто–то бросает флаконы на улицах! У тебя всё хорошо? Это не ты?

Манон театрально скорчила лицо:

— Мам, конечно, не я. Думаешь, у меня было бы время устраивать массовые чароистерии, если я тут… варю… успокоительный настой и вяжу крючком.

Кай едва сдержал хриплый смешок.

— Крючком⁈ — взорвался голос матери. — Ты последний раз вязала в десять лет, и то это был шарф, который едва не задушил твоего двоюродного дядю!

— Ну, значит, я исправилась, — невинно отозвалась Манон.

Саймон переглянулся с Каем.

— Да, мамочка. Я всё понимаю. Нет, я не пойду никуда. Да, обещаю. Нет… Мам! Мам, всё! Я положу трубку. Люблю тебя. Да. Нет. Нет. Пока. Всё. Да.

Она повесила трубку с лицом человека, который только что пережил воронку допроса с предсказанием судьбы.

— Ну, вот и благословение на вечер получено, — сказала Манон и вернулась к зеркалу, небрежно прикалывая шпильку с синим кристаллом к волосам.

Кай наблюдал за ней с выражением, в котором боролись три вещи: раздражение, восторг и лёгкая обречённость.

— Ты неуправляема, — сказал он.

Узкий проход между двумя булочными, пахнущими корицей, ванилью и дрожжами, вел совсем не туда, куда стремятся любители выпечки. За облупленной дверцей, почти сросшейся с кирпичной стеной, начинался спуск по винтовой лестнице, в другой мир.

Магические фонари на стенах тускло поблёскивали багровым, словно извинялись за своё существование. Они светились прерывисто, отбрасывая на стены тени, которые шевелились слишком независимо от шагов и дыхания.

Кай уверенно шагал чуть впереди. Манон шла рядом, опираясь на его локоть. Саймон, изображая горжетку лежал на ее плече.

На последнем витке лестницы воздух стал гуще, и где–то внизу зазвучал гул: смесь басов, джаза, выкриков и шорохов. То был голос «Ожога третьей степени».

Клуб встретил их резким ударом запахов: сигары, алкоголь, недорогая магия, пот и дешёвые афродизиаки. В этом воздухе можно было потерять здравый смысл за десять вдохов.

На входе стоял громоздкий орк в кожаном жилете с цепями. Он смерил Манон взглядом, который в других местах мог бы стоить зубов.

Его глаза, лениво прошелся по её лакированным туфлям, задержались на шёлковом платье, обтягивающем её так, как если бы оно само хотело быть ею. Дальше по глубокому вырезу на спине, ажурной чёрной ленте на шее с перьями и крошечным стеклянным черепом.

— Добрый вечер, красавица, — протянул орк с довольной ухмылкой.

— И тебе, красавчик, — буркнул Кай, вцепившись в локоть Манон чуть крепче и уверенно повёл её внутрь.

Они прошли мимо сцены, где квартет гоблинов выжимал из контрабаса и трубы грустную, почти готическую версию «Сожги мои мосты» . Контрабас действительно звучал, как если бы в нём застрял дух страдающего романтика. В центре клуба стоял круглый, обугленный магический ринг, ограждённый парящими рунами. Двое полуэльфов, разгорячённые и злые, обменивались угрозами на старом наречии, которое ещё в прошлом веке запретили в приличных академиях.