Книга Развод. Жизнь после 40 только начинается!, страница 16 – Лия Пирс

Иван Сергеевич не упустил возможности вставить своё слово.

— Ваша честь, мы можем предоставить дополнительные доказательства того, что действия ответчика были тщательно спланированы. У нас есть свидетельские показания нотариуса, который отказался заверять сделку, но ответчик, видимо, нашел кого — то другого.

В зале суда повисла мёртвая тишина. Вова судорожно глотнул воздух, пытаясь придумать оправдание, но, похоже, понимал, что ситуация вышла из-под его контроля.

— Ваша честь… я… — начал он, но судья резко перебила его.

— Я отправляю дело на пересмотр и переквалификацию. До вынесения решения все имущество арестовано, а ваша мать, гражданин ответчик, лишается права владения, — глухой стук молоточка прошелся по залу судебного заседания.

* * *

Полгода спустя

— Алло, да Миш, привет, я готовлю китайскую выставку, — я нежно провела рукой по вазе, которую привезли прямиком из Запретного города. — Ты себе не представляешь какую древность к нам привезли.

— Потрясающе, — ответил он. — У меня для тебя тоже отличная новость. Когда твоя выставка закончиться, мы поедем в отпуск.

— Правда? — не поверила я. — Тебя, наконец, отпускают?

В залитый мягким светом просторный зал, зашел Никита.

— Миш, я перезвоню, — сказала я и положила трубку.

Появление сына удивило меня. Он отказался со мной общаться после суда, считая меня виновной в том, что его отец получил срок, хоть и условный, и потерял, практически, все имущество. После пересмотра я вернула себе все, что причитается и даже больше — восемьдесят процентов от совместно нажитого.

Никита подошёл медленно, оглядываясь по сторонам. Его взгляд задержался на вазе, а потом на мне.

— Привет, мам, — наконец сказал он, и в его голосе я уловила неуверенность.

— Привет, сынок, — ответила я спокойно, хотя сердце забилось быстрее. Его появление было неожиданным, и я не знала, к чему готовиться. — Что-то случилось?

— Нет, я… просто хотел поговорить, — он выглядел напряжённым, словно выбирал слова. — Прости меня, — наконец выдавил он.

Я застыла, не сразу понимая, что именно услышала.

— Я был таким дураком, — продолжил он. — Я не видел, не хотел видеть сколько всего ты для нас делала и считал, что отец полностью прав, что нет ничего страшного в том, что у него появилась эта Кристина, он же из дома не уходил, семью не рушил, тем более он — мужчина, у него есть потребности.

Я почувствовала, как внутри поднялась волна эмоций — смесь боли, гнева и облегчения. Слушая его слова, я осознала, насколько глубоко коренились стереотипы, которые его отец успел внедрить в сознание Никиты.

— Никита… — начала я, стараясь удержать голос ровным. — Ты действительно так думал? Что всё это нормально?

Он кивнул, опустив взгляд.

— Да… Тогда мне казалось, что это… как-то объяснимо. Отец всегда говорил, что так живут многие мужчины, и главное — семья, а всё остальное… мелочи.

— А как же я? — в моём голосе прорвался укор. — Ты хоть раз задумался, каково мне было?

Он поднял на меня глаза, полные вины.

— Нет. Я был эгоистом. Я думал только о себе. О том, чтобы сохранить привычный порядок вещей. Мне казалось, что ты просто хочешь всё разрушить, а папа… он ведь обещал, что всё наладится.

— И что тебя заставило изменить свое мнение?

— Я пытался вернуть Катю, и она открыла мне глаза. Эта Кристина, она бросила отца, практически, сразу после суда и он стал говорить мне все тоже самое, что и про тебя, переехал к бабушке, которая за ним тарелки моет.

— Иди сюда, — я притянула сына в свои объятия. Сейчас передо мной был не взрослый мужчина, а все тот пухленький малыш. — Я рада, что ты все это понял.

Он кивнул снова, прижимаясь сильнее.

— Я понял это, мама. Правда понял. И мне жаль, что я так долго обвинял тебя. Ты заслуживала поддержки, а не осуждения.

— Спасибо, — ответила я, чувствуя, как мои глаза наполняются слезами. — Это важно для меня.

Теперь я могла уверенно заявить, что жизнь после сорока может только начаться и никогда не поздно изменить ее к лучшему.

КОНЕЦ