Книга Вторая жизнь доктора Лейлы, страница 193 – Адель Хайд

— Ну и хорошо, — выдохнул облегчённо Франц фон Мекленштейн. И попрощавшись легко сбежал по ступенькам вниз, а уже внизу вдруг обернулся, хитро улыбнулся и спросил:

— Кстати, а как тебе курьер?

Я, стоя наверху, пожала плечами, ожидая, что Франц как-то объяснит свой вопрос.

— Это молодой герцог Рионский, — сообщил Франц и подмигнул, после чего не оборачиваясь пошёл к припаркованному неподалёку автомобилю.

Франц уехал, а я ещё какое-то время стояла на улице возле входа в клинику и думала о том, что жизнь здесь делает весьма крутые повороты. Прошлая моя жизнь была гораздо спокойнее в личном плане.

Было сложно, особенно в те периоды, когда были мировые войны, и нам приходилось потуже «затягивать пояски», но таких эмоциональных качелей не было. Моя семейная жизнь протекала спокойно, муж мой был надежен, трудолюбив и флегматичен. Я даже не припомню чтобы хоть раз мы с ним поругались. Даже в первые годы между нами не было страсти, общие интересы, дети, дом… Работа. Работа! Вот что меня по-настоящему увлекало и заводило. Там я чувствовала себя по настоящему живой.

А здесь я похоже, что расплачиваюсь за годы, проведённые в личном спокойствии. Наверстываю упущенные эмоции и чувства.

И зачем была эта фраза про «молодого герцога Рионского». Намёк на то, какие красивые у меня могут быть дети? А может мальчик пошёл внешностью в мать?

***

Где-то в Лондиниуме

— Король совсем плох, — проговорил герцог Оранский, тайно посетивши Британию, — надо бы поспешить с помолвкой, и не затягивать со свадьбой.

— Но, отец, — голос княжны Оранской звучал плаксиво, — мне не удаётся вызвать хоть какие-то чувства в этом уроде, и он даже не кронпринц. Почему я не могу выйти замуж за младшего брата?

— Тебе и не нужны его чувства, дорогая, — устало, как будто уже не первый раз об этом говорит, проговорил князь Оранский, — тебе нужна его фамилия, остальное я сделаю сам. А за кронпринца тебе никто не позволит выйти, потому что в документе чётко написано «старший наследник» и это не изменить. Кто же мог предположить, что он откажется от трона.

Оранский слушал, как дочь рассказывала, что принц собирается ехать на церемонию премии Майера и жаловалась, что её с собой не берёт и думал: — «Ну что ещё этому Максимилиану надо? Красавица, в нормальном возрасте. Неужели до сих пор сохнет по этой приютской докторше?»

Оранский обнял дочь, погладил по голове как маленькую:

— Ты ещё будешь королевой, обещаю.

Дресс код для обеда в княжеском дворце не был особенно строг. Поскольку это был обед в узком кругу, то допускалось что-то вроде коктейльного платья, с поправкой на моду начала двадцатого века, то есть длина и уровень открытости должны были быть соответствующими. Такое у меня было.

Довольно скромное, одноцветное, приятного жемчужно-серого оттенка, И, если бы не одна деталь, то оно было бы совсем простым. Но деталь была и это делало платье очень необычным.

Спина в этом платье закрывалась плотным кружевом, похожим на гипюр. И в этом кружеве были переплетены серебряные нити. Таким же кружевом был отделан воротник стоечкой и низ узких рукавов, отчего создавалось впечатление образа такой «порочной чистоты». Я в нём чувствовала себя очень женственной.

Малый круг для княжеской семьи подразумевал шестнадцать человек.