Книга Вторая жизнь доктора Лейлы, страница 195 – Адель Хайд

Генрих бросил на меня взгляд, который я «прочитала» как «продержись, в целом она безобидная старуха» и прошёл вперёд, догоняя князя.

— Лейла, — графиня улыбнулась, уцепившись за мой локоть, — вы же не возражаете, если я так по-простому буду вас называть?

Мне показалось, что в её словах был намёк, что моё «простое» происхождение, даёт ей право обращаться ко мне «по-простому».

Но я сделала вид, что не обратила внимания на намёк и кивнула.

— Ну вот и отлично, — ещё шире улыбнулась графиня, — так мне будет легче с вами говорить, ведь я хочу быть с вами откровенной, вы умная девочка и должны всё знать с самого начала.

Конечно же, речь пошла о моих отношениях с Генрихом.

— Я знаю, — сообщила мне графиня, — что герцог Рионский сделал вам предложение. И я поддерживаю его стремление помочь княжеству, и привязать вас, даже жертвуя собой.

Графиня на несколько секунд замолчала, вероятно ожидая какой-то реакции от меня на это практически «неприкрытое оскорбление».

Но я промолчала.

Тогда она продόлжила:

— Единственное о чём хочу вас предупредить, что вы должны быть готовы к тому, что у вас не будет детей.

На этот раз ей удалось меня «заинтересовать» и, хотя я и собиралась молчать, один вопрос всё же вырвался:

— Почему?

— Ну как же?! — в свою очередь изумилась графиня, не переставая при этом мило улыбаться, — кто родится от вас? Вы же из приюта, и, наверное, даже не знаете своих родителей, что же говорить о предках.

И мне захотелось ударить противную бабку, прямо по её милой улыбке. Но я сдержалась, улыбнулась ей так широко, как могла и доверительным тоном сообщила:

— У меня будет много детей, и они точно будут знать своих предков, по крайней мере со стороны отца.

Глаза у старой графини выпучились, словно у рыбы, выброшенной на берег, и она пару раз смешно открыла и закрыла рот, а я жестом подозвала слугу и попросила принести графине стакан воды.

Сама же, не без труда отцепив свой локоть из её руки, извинилась и пошла в сторону остальных, стоявших возле какого-то стеклянного куба. Подошла как раз на моменте, когда княгиня закончила рассказывать, как сложен процесс транспортировки этих сложных в уходе цветов.

Генрих, стоявший рядом с герцогом, переместился поближе ко мне, встревоженно переводил взгляд с меня на графиню, которая теперь уже не улыбалась, а стояла с обиженным лицом, и тихо спросил:

— Что произошло?

Я не собиралась молчать и как-то жалеть Генриха, я была раздражена, мне надоели все эти игры аристократов, поэтому несколько резко сказала:

— Графиня меня просветила, что ты жертвуешь собой и не собираешься больше иметь детей.

Генрих печально улыбнулся:

— Надеюсь, что ты ей не поверила

Больше мы ни о чём не успели поговорить, но провожать меня до дома герцог всё-таки пошёл сам, отправив сына провожать настырную бабушку.

И по дороге до дома я спросила, собирается ли он на церемонию. Герцог грустно улыбнулся:

— Я уже не рассчитывал, что ты спросишь.

Оказалось, что он ждал именно от меня, что я приглашу, и был готов купить билет, но подумал, что раз я ничего не говорю, значит мне хочется побыть там с коллегами и не отвлекаться на него.

Я оценила, хотя почему-то стало немного грустно.

О произошедшем на обеде мы больше не говорили, но перед тем, как попрощаться Генрих меня поцеловал и в этот раз я ответила.