Книга Вторая жизнь доктора Лейлы, страница 194 – Адель Хайд

Естественно, князь Мекленбургский с супругой, их сын и наследник, я не знала точно, сколько ему лет, но точно не больше двадцати. Франц фон Мекленштейн, родной брат князя, несколько семейных пар, подозреваю, что это различные тёти и дяди, и… герцог Рионский с дамой. Дама была пожилая, похоже, что Генрих пришёл с матерью.

Но во время представления выяснилось, что это бабушка его сына и мать его почившей супруги. Сын герцога тоже был на обеде.

Тёщу Генриха звали Елизавета, графиня Ольстерская, а вот сына он представил просто, Александр.

Александр учился в военном училище и служил при канцелярии князя, именно поэтому важные послания, проходившие через канцелярию князя, развозил именно такой родовитый курьер.

Несмотря на то, что вокруг были одни аристократы, обстановка царила непринуждённая, чувствовалось, что все здесь свои, все друг друга хорошо знают. Я тоже не ощущала отчуждённости, единственный момент, который мне не понравился, был взгляд, брошенный на меня графиней Ольстерской, бывшей тёщей Генриха.

Но, возможно, что мне показалось.

Все, и это было заметно наслаждались обществом друг друга и едой.

Блюд было много, а размеры блюд маленькие, но это было очень хорошо, потому что попробовать хотелось всё. Хотя некоторые мужчины и шутили, что повар князя жадничает и специально делает маленькие порции, чтобы сэкономить продукты.

Зато, когда подали десерт, на него ещё оставалось место. А то было бы обидно, потому что такого десерта я ещё не видела. Цвет был фисташковый. И когда я попробовала, то поняла, что это вишнёвое желе с кусочками ягод, с каплями горького шоколада, украшенное нежным, похожим на мороженое, фисташковым кремом.

И как раз во время десерта князь Мекленбургский спросил меня о том, как мне нравится жить и работать в Мекленштейне.

Я не стала кокетничать, сказала, как есть, что да, нравится, что есть условия заниматься не только работой, но и наукой.

И тогда-то и прозвучало предложение от князя:

— А вы не думали, чтобы остаться здесь жить навсегда?

И хотя я была предупреждена Францем, что такой вопрос будет, но вкусная еда и особенно десерт так меня расслабили, что я растерялась. Я же заранее решила, что скажу. Я собиралась сказать, что пусть сначала пройдут три года, а потом буду решать. Но сейчас, когда вокруг все вдруг замолчали и смотрели на меня я поняла, что это прозвучит невежливо.

Пауза затягивалась, я посмотрела на Франца, тот ободряюще улыбнулся, Генрих сидел, напряжённо глядя на меня, так, как будто бы от моего ответа зависело что-то очень важное, а вот от его тёщи я снова уловила неприязненный взгляд. На этот раз совершенно точно.

— Я думала об этом, Ваше Сиятельство, — наконец смогла выговорить я, — и мне очень нравится здесь в княжестве, но это очень непростое решение, мне нужно время.

Князю не понравился мой ответ, это было заметно, но он всё же сказал:

— Подумайте, мисс Лейла, как гражданке княжества вам будет доступно много больше.

А я поняла, что всем правителям что-то всегда нужно, иногда больше, чем ты можешь им дать.

После десерта всем предложили пройти в оранжерею, княгиня занималась разведением каких-то необычных орхидей и в оранжерее как раз было пополнение.

Генрих было дёрнулся подойти ко мне, чтобы предложить мне руку и пройти вместе в оранжерею, но графиня Ольстерская, предварительно отправив внука помочь какой-то даме, вдруг сама подошла ко мне и с милой улыбкой попросила сопроводить её до оранжереи.