Книга Запасной вариант, страница 8 – Наталья Шнейдер

— Я же не учу тебя справляться с твоим. Бой — моя забота.

— Я бы поверил, если бы знал, что ты уже пережил хоть один бой. — проворчал Дик. Да, призывая дракона он, кажется, не учел еще кое-что. Как уживаться с чужим голосом в собственной голове? И что он будет делать, если не сможет с ним ужиться?

Сайфер ехидно хихикнул. Дик проглотил ругательство.

Уживется, куда денется. Да, все прежние императоры были людьми умудренными жизнью, зато у него молодой и гибкий разум, и…

— Смотри! — вскрикнул дракон. Дик посмотрел и закричал вместе с ним. Из скопища твари вынырнул когда-то золотой а теперь в лазурных разводах дракон, в крыле зияла прореха, полет стал неровным. Черная драконица тоже тут и там отливала яркой синевой и крылья ее взмахивали медленно, точно едва держась в воздухе.

Родерик взвыл и рванулся вперед.

Магия пела внутри и он сам был магией, разил, рвал, расшвыривал. Убивать! Стереть из мира этих тварей, это мерзкое надругательство над сутью магии, уничтожить их всех, любой ценой!

Хвост обожгло, он взревел.

Хвост?!

Неважно, так же как неважно было, что сейчас у него были крылья. Он извернулся, стряхнул с себя тварь, но другие — считать, сколько именно было некогда — устремились к нему. Убить. Стереть. Сожрать.

Нет уж, еще посмотрим, кто кого!

Золотой дракон рявкнул и Дик едва не потерял равновесие.

— Эрвин передает, что твой отец весьма недоволен, — сообщил Сайфер.

Родерик нервно хихикнул.

— А Ирма говорит, что твоя мать скажет все, что она об этом думает, во дворце.

Дик поежился. Яда в мамином голосе он опасался, пожалуй, больше, чем откровенного гнева отца. Впрочем, пусть ругаются, пусть язвят, лишь бы все обошлось. Лишь бы знать, что они в самом деле вернутся во дворец — все трое, что раны заживут.

А потом думать и разговаривать стало некогда. Только драться. Время то неслось бешеным зайцем, то замирало, наполнившись болью и страхом. Все меньше становилось сил, все больше ран, тело казалось все тяжелее, а крылья уже едва держали.

— Эрвин говорит: император велит нам улетать. Ты — наследник, остальные слишком маленькие. — в «голосе» дракона прорезалось напряжение.

Но Родерик не мог, никак не мог улететь, не мог бросить родителей на растерзание тварям и продолжал драться, взмахивая непослушными крыльями, подчиняя магию, которая уже не пела, а выла внутри, не столько управляя магическими потоками, сколько ворочая ими, словно не по силам тяжелым клинком.

Он продолжал драться, пока не подпустил очередную тварь слишком близко. Чудовище вцепилось ему в горло, перервав его почти полностью.

Исчезло драконье тело, остался лишь человек. Двуногое бескрылое животное. Маленькое беспомощное тело, устремившееся к земле.

Снова перехватило дыхание, но в этот раз — Дик знал это совершенно точно — удар окажется смертельным. Все, что ему оставалось — стиснуть зубы, и ждать, наблюдая, как земля несется навстречу.

Голова закружилось и сознание милосердно покинуло его.

Все тело ломило так, словно его привязали к хвосту лошади и протащили по полю — болела, казалось, каждая мельчайшая косточка, но в первый миг Родерик обрадовался этому, ведь боль означала жизнь. И все же раскрывать глаза было страшно — страшно было увидеть, что он валяется, искалеченным, на земле, а вокруг нет никого, кроме мертвых тел. Ведь не может быть так тихо в том аду, что разверзается, когда в мир приходят твари.