Книга Запасной вариант, страница 9 – Наталья Шнейдер

Он заставил себя поднять ресницы. Потолок. Его спальня?

Родерик резко сел — зря, тело тут же отплатило болью за чересчур резкое движение. Голова закружилась и он рухнул обратно на подушки.

— Лежи, — раздался голос бабушки. — господин Лайтер велел тебе лежать.

Выходит, он жив. Он дома. Значит…

— Мы победили? — Или его, наследника, спасли, а… — Родители?

Он снова попытался сесть, и бабушка надавила ладонью ему на плечо, удерживая в постели.

— Живы.

Живы! Родерик всхлипнул, тут же рассмеялся. Живы, победили! Все хорошо и все дальше будет хорошо.

— Сайфер, слышишь? Мы победили!

Тишина.

— Сайфер?

Он подскочил в постели, разом забыв и про боль и про слабость, но бабушка неумолимо толкнула его обратно. Вдовствующая императрица не терпела неповиновения.

— Родерик, я очень тобой недовольна.

В другое время он бы закатил глаза, всем видом показывая, что он думает о нотациях — в конце концов, он уже вышел из того возраста, когда покорно слушают старших, но сейчас ему было не до того.

Сайфер! Его дракон, где он? Неужели та рана была смертельной? Он схватился за шею, но ощутил лишь гладкую кожу. Впрочем, если с ним поработали целители… А родители?

— Где они? — перебил ее Дик.

Лицо бабушки затуманилось и у Дика зашлось сердце. Родители живы, но надолго ли? Мама всегда была рядом, когда он, маленький, болел. И когда его в первый раз отделали в поединке так, что на ногах не стоял: принц там или не принц, а выставился на состязания — щадить не будут. И если сейчас ее нет, значит или ей самой или отцу слишком плохо.

— Твой отец отмахивался от целителей, пока не убедился, что ты будешь жить. Сейчас им и твоей матерью занимается господин Лантер. Он утверждает, что их жизнь вне опасности. В конце концов, раны дракона не передаются человеку напрямую.

Да, иначе человек бы погиб, едва обратившись обратно после боя — слишком слаб и хрупок в сравнении с волшебным созданием. При этой мысли даже боль ослабла. С другой стороны, эти раны и не проходили бесследно, иначе отец не опасался бы за жизнь Дика, а им самим сейчас бы не занимался главный императорский целитель.

— Господин Лантер велел тебе лежать, пока не восстановятся силы. И дать успокоительного, если ты будешь слишком беспокоиться за родителей.

— Риссу успокоительным пичкайте! — проворчал Дик. — Мой дракон? Я его не слышу!

— Именно об этом я и хотела поговорить, — голос бабушки снова стал ледяным. — Ты нарушил приказ императрицы.

— Сидеть с мелкими, пока родителей убивают! — взвился Родерик.

— Прежде, чем что-то делать, ты должен был взвесить все «за» и…

— Я и взвесил!

— Тогда, несомненно, ты взвесил и, что призыв дракона, пока жив император, приравнивается к государственной измене?

Дик охнул. Он всегда знал, что император-дракон должен быть только один, но никогда не интересовался, какое наказание полагается тому, кто нарушит это правило. В конце концов, чтобы не воровать не обязательно помнить, за кражу какой суммы получишь кнут, а за какую полагается петля.

Но измена — это плаха.

— Вижу, как ты взвесил. Поэтому я бы на твоем месте не вспоминала о драконе, — закончила бабушка. — Сейчас его нет, и это к лучшему. Кто был тот третий дракон у прорыва — известно лишь богам.

Она толкнула его на подушки — Дик подчинился, слишком растерянный, чтобы сопротивляться — натянула ему одеяло до самого подбородка, точно маленькому.