Книга Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда, страница 57 – Анна Платунова

Кадеты всегда должны быть чисто выбриты – в этом отношении Тайлер оставался безупречен, – но прошло полдня, и подбородок Тая сделался шершавым и очень мужественным.

– Не могу? – Голос кольнул льдинками. – Вот как? Я чего-то не знаю?

Он отстранился, от застывшего лица повеяло холодом мраморной статуи. «Морозиться» – словечко, которое я подслушала у рекрутов в гарнизоне, идеально описывало способность Тайлера мгновенно превращаться в кусок льда.

– Значит… Ярс?

Я не позволила ему отодвинуться, обхватила ногами, не пуская от себя.

– Тайлер, ты не можешь меня ревновать. И я не имею права ревновать тебя. Ты помнишь, кто мы? Ты мой командир…

Судя по ошарашенному виду Тайлера, этот немаловажный факт начисто стерся из его памяти.

– Я – подчиненная.

Лицо Тайлера исказилось судорогой боли. Он с силой провел по волосам, ероша их и возвращая себе способность трезво мыслить.

– Но, знаешь… – прошептала я, подаваясь вперед, запрокидывая горящее лицо. – Плевать! Поцелуй меня!

Тайлер застыл. Он взял меня за плечи и держал на вытянутых руках, и так смотрел на мои губы, словно в мыслях жарко целовал меня прямо сейчас. Долг командира, эфора, соблюдающего устав, боролся в нем сейчас с жгучим желанием, и ни одно чувство не могло взять верх. И чем дольше продолжалась его внутренняя борьба, тем сильнее мне хотелось этого поцелуя.

– Мне уговаривать тебя? – с обидой спросила я.

«Нельзя. Нельзя, – металась в голове единственная здравая мысль, почти заглушенная зовом плоти. – Это запрещено… Это опасно для него… Но ведь никто не узнает!»

Тайлер скользнул пальцами по моей скуле, и я, будто кошечка, соскучившаяся по ласке, потерлась о его ладонь. Он рвано вздохнул, подался навстречу и накрыл губами мой рот, раскрывая, проникая горячим языком, и я застонала, оглушенная силой своего влечения.

Ладонь Тая придерживала меня за затылок, лаская, перебирая пряди. Вторая легла на колено, обтянутое брюками, и медленно сжала. Это невинное прикосновение выбило из моих легких весь воздух, и я вынуждена была оторваться от поцелуя, чтобы отдышаться.

– Я напугал тебя? – спросил Тай.

– Меня?

Удивительно, как натурально получилось изобразить беззаботность, пока сердце выбивало чечетку по ребрам.

– Меня не пугают поцелуи, Тай, – закончила я беспечно.

Он хмыкнул, прищурился, глядя на мое очевидно раскрасневшееся и дерзкое лицо. Неожиданно его брови устремились к переносице, обозначив хмурую морщинку. О чем он думает?

– Не хочу знать, с кем ты целовалась до меня! – прорычал он и вновь взял в плен мои губы: резко, торопливо, будто заявляя права на меня, обрывая мои прошлые связи с кем бы то ни было.

«Ни с кем, Тай, – мысленно ответила я на невысказанный вопрос. – Я ни с кем не целовалась до тебя. Ты первый…»

Да разве он поверит? Я и сама не верила, что во мне, девочке, выросшей под строгим присмотром отца в дикой глуши, где порой и словом перекинуться было не с кем, таится столько страсти и столько внутреннего огня.

Ладонь Тайлера, застывшая на моем колене, начала осторожный и медленный путь вверх по бедру, обтянутому кожаной тканью. Я ощущала каждое прикосновение так, будто Тай вел рукой по моей обнаженной ноге. Внизу живота сладко заныло, неизведанные до того непривычные чувства метались в теле, искали выхода. Я приподняла куртку Тайлера, подцепила рубашку, вытянула ее и запустила кончики пальцев под пояс брюк, плотно сидевших на узких бедрах.