Книга Эйна из Третьей зоны. Трава на асфальте, страница 57 – Арина Остромина

Армина перебила:

– Подожди-ка! Давай вот об этом чуть подробнее. Если девочка из приюта, что она может рассказать о своей среде? Какая уж там сервировка стола и расстановка мебели…

Елена ненадолго задумалась, потом ответила:

– Всё в ваших руках. Если девочка пришла на Биржу в обычной одежде, если её уже допустили до экзамена, – тут уже неважно, где она сама жила. Оценивать будут только её ответы на вопросы. Но про приют, конечно, надо сразу сказать. А то может неловко получиться, если это в самом конце выяснится.

– Но как Эйна объяснит, откуда она знает про обычные семьи?

– Скажет, что до приюта жила с родителями и что-то помнит ещё с тех пор. А сейчас проводит много времени у родственников. Армина, они не станут выяснять, родственники вы или нет. Если Эйна расскажет о вашей квартире, их это устроит. Этого достаточно.

Армина и Елена повернулись ко мне. Я съёжилась на табуретке, мне хотелось исчезнуть, чтобы не чувствовать себя бедной замарашкой, которую из жалости пытаются представить чьей-то родственницей. Но Армина смотрела на меня так ласково, что я устыдилась своих мыслей: она ведь на самом деле хочет мне помочь. Я выпрямилась, повернулась к Елене. Она тоже улыбалась. Армина сказала:

– Что ж, будем считать тебя моей двоюродной внучкой. Согласна?

Я кивнула и подняла глаза к потолку, чтобы не разреветься.

Когда я пришла к Армине в следующий раз, она сидела у окна со старинной книгой из натуральной бумаги – у неё в семье сохранились такие. Конечно, никто не тащил с собой книги оттуда, где переселенцы жили до катастрофы. Уже здесь, во временном лагере, учёные и инженеры обследовали несколько мелких городков, почти не пострадавших во время катастрофы. Местные жители не возражали, они были рады притоку переселенцев на их территорию – вместе будет легче восстанавливать нормальную жизнь.

Группе поручили найти все сохранившиеся книги – в библиотеках, школах, даже в заброшенных домах. По этим книгам потом начали учить первых специалистов нового мира. Муж Армины участвовал в этих вылазках, и в конце миссии каждому разрешили взять себе всё, что не требовалось для обучения. Он привёз Армине несколько ящиков книг, романы известных писателей.

Но сейчас Армина не читала, а просто держала книгу в руках, как будто пыталась понять, достаточно ли она тяжёлая. Я поздоровалась и спросила, нужна ли моя помощь.

– Нет, спасибо. Давай пообедаем, а потом ты прибери здесь.

С уборкой я справилась быстро. Мусорить здесь было некому, вещи тоже никто не разбрасывал. Оставалось смахнуть пыль, протереть пол мокрой тряпкой – вот и всё. Армина отложила книгу, выехала на середину комнаты:

– А теперь чай.

Я подскочила, взялась за ручки кресла:

– Давайте я помогу.

Заваривать чай я любила, мне это казалось волшебным ритуалом. Мои родители чай не пили. Купить его было негде, и в пайки у них на заводе он не входил. В праздники папа получал на работе продуктовый набор: пластмассовую коробку с разноцветными пакетами и баночками внутри, и мама всегда очень радовалась, когда вынимала баночку с нарисованным голубым цветком. Она говорила:

– Смотри, Алекс! Тебе опять «Бодрость» выдали! Сейчас будем пировать!

Мама кипятила воду в специальном ковшике с носиком, потом брала самую красивую кастрюльку – «детскую», в которой обычно варила мне кашу. Открывала баночку, и по всей кухне растекался резкий горьковатый запах. Я его хорошо запомнила именно потому, что мне он казался неприятным, а родители блаженно улыбались, втягивая воздух. Мама сыпала на дно кастрюли коричневый порошок, заливала водой из ковшика и варила густую чёрную массу. Потом процеживала через сито, доставала любимые чашки – папа уже сидел за столом, – аккуратно разливала питьё, и родители изо всех сил растягивали удовольствие, смаковали каждый глоток.