Книга Светлый пепел луны. Книга 2, страница 151 – Тэнло Вэйчжи

В его голосе слышалось отчаяние и безумие, но он говорил так тихо, словно был совершенно спокоен. Душу Сусу охватил ужас. Ее тело горело, как в огне, дыхание стало прерывистым. Проклятый шелкопряд отравлял ее уже полтора года, и без защиты белого жука она умрет. Может быть, даже сегодня.

Сердце бешено колотилось в груди. Она судорожно вцепилась пальцами в платье. Ей хотелось держаться от Таньтай Цзиня как можно дальше, но яд шелкопряда постепенно сжигал рассудок.

– Не беспокойся, я знаю, что ты не хочешь быть императрицей. Впрочем, тебе ею и не стать. Просто зачахнешь здесь, – пробормотал он так, словно уже стал повелителем демонов. – Мне жаль, что я не умер, как ты этого хотела. Я жив, а твой кошмар только начинается.

Камень под ней был ледяным, однако от этого Сусу не становилось лучше. Гоую молчал, а она с трудом могла разглядеть собственные пальцы. Хотя лежать было очень неудобно, она вцепилась в камень под собой, как умирающая рыба хватает воздух, но так и не протянула руки к юноше.

Тусклый свет в глазах Таньтай Цзиня медленно сменило безразличие. Он встал и вышел прочь. В тот же миг Сусу заметалась, тяжело дыша, глаза ее застил багровый туман, и она перестала что-либо различать вокруг. Изо рта и носа потекла кровь. Сусу сплюнула кровавый сгусток и почувствовала, что жизнь покидает ее.

«Так холодно…»

Когда ее дыхание почти стихло, раздались шаги. Кто-то с такой злостью схватил ее за руку, что сломал ей пальцы. Тело грубо вздернули вверх и прижали к холодной стене.

– Я лучше убью тебя сам, чем ты умрешь вот так!

Его голос был полон муки.

Боль пронзила и скрутила ее тело, но благодаря ей Сусу осознала, что не должна умереть! Она будет жить, несмотря ни на что!

Девушка сжала руку Таньтай Цзиня, ногтями впившись в тыльную сторону его ладони.

– Помоги мне…

Ее сотрясала крупная дрожь. Из-под ногтей потекла кровь, и Сусу поцарапала его. Он долго молчал, затем закрыл глаза и расхохотался.

– Ты тоже…

Трясущимися руками девушка обняла его за шею, хватая ртом воздух. Ночь в ее глазах раскололась на тысячи осколков. Пальцы болели, болело все тело. От осознания, что она обманула надежды всех, кого знала, и страха перед ядом весеннего шелкопряда Сусу дрожала, как маленькая зверушка. Пальцы Таньтай Цзиня проникли в нее, и она повисла на нем, словно вьющаяся лоза, жаждущая выжить за счет чужого питательного сока.

Почти рассвело. Сусу очнулась от звука тихого смеха. Непонятно, смеялся он над ней или над собой. Потом все затихло, и после паузы голос тихонько запел песенку, услышанную еще в детстве. Она часто раздавалась то тут, то там, когда он лежал один на своей тонкой лежанке и прислушивался к тому, что происходило во дворце. Ничему хорошему он больше не научился в те ночи, только грязным непотребствам.

И теперь он поет эту песенку ей. Затем взял ее руку и прижал к губам опухшие сломанные пальцы.

– Больно? Эта боль ничто в сравнении с тем, что творится в моем сердце.

Он так сильно хотел убить ее, но пусть она живет. Из уголков его рта сочилась кровь. Посмеявшись и снова начав напевать, он схватил Сусу за руки и прижал их к стене над ее головой. Этой темной ночью Таньтай Цзинь отбросил все, что его сдерживало, и поддался желаниям.

– Чувствуешь? – произнес он, коснувшись капель ее сока на волосах девушки, и небрежно стер их.