Книга Светлый пепел луны. Книга 3, страница 101 – Тэнло Вэйчжи

Яо Гуан вздохнула:

– Сусу, к сожалению, я тут не помощница. Цан Цзюминь – очень суровый человек. Даже любимица владыки Пэнлая боится его до смерти, так что ты должна быть готовой ко всему.

Та кивнула, сложила ладони вместе и с сердечной улыбкой сказала:

– Спасибо, Яо Гуан!

Старшая соученица пристально посмотрела на нее, а Сусу вскочила на меч и полетела к павильону совершенствующихся. Увы, с Цан Цзюминем нелегко будет ужиться.

«Совсем не обязательно, чтобы он обожал Сусу. Лишь бы просто не усложнял ей жизнь».

Сусу тихонько вошла. Спустя два дня, проведенных за пределами секты, она сообразила, откуда на Цан Цзюмине взялась демоническая ци: он недавно вернулся из мира людей, где уничтожал нечисть. Теперь он живет в павильоне, чтобы очиститься от нее и не породить внутренних демонов.

Вот только зудящий порошок действует семь дней и, без сомнений, мешает ему. Наверняка, увидев виновницу, Цан Цзюминь захочет придушить ее, поэтому не стоит попадаться ему на глаза. Она скрыла свое присутствие и, обведя глазами павильон, заметила лениво дремавшего котенка. Присмотревшись, она поняла, что это тигренок.

Девушка сложила ладони и попросила:

– Я должна помочь твоему хозяину избавиться от действия зудящего порошка! Пожалуйста-пожалуйста!

Тигренок открыл блестящие глаза и некоторое время смотрел на нее, затем лениво закрыл один глаз.

– Заходи, я ничего не вижу.

Сусу усмехнулась. Она научилась перевоплощаться совсем недавно, но, по счастью, имела к этому талант, поэтому спустя мгновение вместо прекрасной девушки появился еще один тигренок. Подражая ему и зажав в зубах флакон с противоядием, она гордым шагом вошла в зал.

Там на циновке медитировал молодой человек. Сусу подошла и положила пузырек на полу его одеяния.

– Р-р-р!

Тот открыл глаза.

Девушка догадалась верно: Цан Цзюминь очищал свое тело от демонического загрязнения и зудящий порошок сильно ему в этом мешал. Увидев тигренка, он хотел было крикнуть ему: «Брысь!» – но тут заметил под полосатой шерстью на лобике яркое красное пятнышко. Цан Цзюминь прищурился и многозначительно посмотрел на нее.

Сусу махнула ему лапой, показывая на противоядие. Молодой человек сделал вид, что потянулся взять снадобье, но вместо этого цепко схватил зверька за шкирку. Все четыре тигриные лапки задергались в воздухе, мельтеша розовыми подушечками.

«Эй, ты чего?!»

На противоядие молодой человек даже не взглянул и лишь с мрачной улыбкой сказал:

– В алхимической печи все еще не хватает одного ингредиента. Я думал сохранить тебе жизнь на несколько дней, но ты сама пришла сюда.

Взмахом руки он сбросил с печи крышку и поднес Сусу к огню. Настоящее пламя почти обжигало тигренку зад. Болтаясь в его руке, она жалобно взглянула на юношу. Увидев испуг в ее глазах, Цан Цзюминь немного смягчился и расхохотался. В следующее мгновение он с лукавым выражением лица разжал пальцы. В любом случае… духовное тело долго не умирает. Он закрыл крышку печи и вернулся к медитации.

Прошла четверть большого часа, половина, час. Наконец Цан Цзюминь не выдержал и хмуро уставился на алхимическую печь. Ни звука не слышно. Неужели мертва? А ведь она дочь главы Хэнъяна. Ему можно наказать ее, проучить или возненавидеть, но, если с ней что-то случится, секте Пэнлай несдобровать.

После долгих колебаний встревоженный совершенствующийся поднял два пальца. Алхимическая печь скользнула к его ногам, и ее крышка распахнулась. Он заглянул внутрь и увидел обугленную шкурку. Теперь даже непредсказуемый и мрачный Цан Цзюминь слегка встревожился. Он с напряженным видом достал из огня угли, оставшиеся от зверька.