Книга Молодильные баночки попаданки, страница 76 – Анастасия Гудкова, Лада Орфеева

- Ваша честь, прошу дозволения представлять интересы леди Трасс.

- Лорд Рессар, с каких это пор вы беретесь за столь незначительные случаи? - хмыкнул судья.

- Незначительные? - нахмурился мой жених. - Это потому вы собрали на заседание добрую половину города?

- Вряд ли вам будут интересны женские товары, лорд Рессар, - неожиданно мягко заметил судья. - Вы ведь знаете, я не имею права вам отказать, но...

- Вот и прекрасно. Леди Трасс, подвиньтесь, у вас есть законник.

В несколько шагов Рессар прошествовал по залу, вызывая восхищенные вздохи девушек, и с явным комфортом устроился на шаткой скамейке.

- Что происходит? - испуганным шепотом спросила я.

- Судью потребовали сменить, - меланхолично пожал плечами Максимиллиан. - Но это в общем-то неважно.

- Кто потребовал? - допытывалась я.

- Понятия не имею. Почему тебя это заботит? Тебе нужно только выдержать пару часов пустых разговоров, а потом ты будешь на свободе.

- Чует мое сердце...

Рука лорда незаметно накрыла мою, он склонился прямо к моему уху и тоном, не терпящим возражений, произнес:

- Успокой свое сердце, милая, клянусь, все будет хорошо.

Честное слово, иногда правильнее слушать женскую интуицию, чем слепо верить мужским клятвам. Нет, поначалу все шло как по маслу: лорд Рафиус, несмотря на суровое выражение лица, вещал монотонно, уныло и как-то лениво, отчего создавалось ощущение, что обвиняет он меня скорее от скуки, чем от ттого, что я действительно что-то натворила.

В воздухе повисли слова о неправомерном использовании магического дара, и я с гордостью продемонстрировала брачную или предбрачную, кто ее знает, как она там называется, печать на запястье. Ханна радостно подпрыгнула, отец нахмурился, а Миранда, кажется, готова была от злости съесть собственную шляпку. Впрочем, мне до ее мнения никакого дела не было.

Главное, что судья сделал на листах, лежащих перед ним, какую-то пометочку и сухо кивнул. Значит, в этом мире это действительно было решающим аргументом.

Потом слушали сумасшедшую Джорджину, которая визжала, что мои зелья созданы для того, чтобы отравить людей. Мало того, что они становятся моложе внешне, они еще и думать начинают по-другому.

- Вы только представьте, ваша честь, - всхлипывала Джорджина, - вот приходит ко мне Лерия, говорит, что ароматы из моей лавки устарели! Устарели! А ведь ей уже шестьдесят, скорей уж это она... Ох...

- Успокойтесь, - скривился судья. - По существу у вас есть доказательства того, что, как вы это назвали, леди Трасс, косметика, каким-то образом влияла на разум ваших знакомых?

- Безусловно, - фыркнула Джорджина, и я едва сдержалась, чтобы не запустить ей в лоб туфлей. Той самой, которой я прямо перед судом раздавила в камере слизня.

- Вы можете это доказать? - от любопытства мужчина даже приподнялся со стула и уперся руками в стол, нависая над присутствующими. Впрочем, роста ему это не прибавило.

- Я - нет, - вздохнула мерзкая баба. - Но есть один человек... Поверьте, он многое может рассказать о леди Трасс. О том, что она напрочь лишена всяческого воспитания и благопристойности, о том, что грешит рукоприкладством и...

Когда Джорджина дошла до этой части обличительной речи, которую я слушала с безумным интересом, я поймала на себе удивленный взгляд Максимиллиана.