Книга Хозяйка заброшенной академии драконов, страница 69 – Касия Рин

Маркиз Ларосский тяжело вздохнул.

— После той гнусной статьи я пришел в ярость. Но я не мог действовать открыто, не будучи уверенным. Я связался с Бланшем. Мы договорились наблюдать. И ждать. И он дождался. — Маркиз с отвращением посмотрел на принца. — Ты не просто клеветал, Феликс. Ты пытался манипулировать правосудием. Подставлять невинных людей. Ради чего? Ради того, чтобы опозорить женщину, которая тебе отказала? Ради того, чтобы насолить человеку, который всегда был лучше тебя?

— Он не лучше! — взревел Феликс, снова пытаясь сорвать путы. — Он никогда не был лучше! Я должен был быть первым! Я! А он… а она… вы все…

— Довольно, — раздался новый, властный голос из дверного проёма.

В кабинете стоял сам Король.

Его Величество Фредерик ан Неор II.

Он вошел незаметно, в сопровождении еще двух стражников. Он смотрел на своего младшего сына с нескрываемым гневом и стыдом.

Все, включая Кэрона, склонились в глубоком поклоне. Я последовала их примеру, чувствуя, как подкашиваются ноги.

— Отец! — завопил Феликс. — Это заговор! Они все против меня! Она околдовала их! Докажи! Заставь их провести ритуал очищения! Она не выдержит!

Король медленно подошел к сыну. Его движение было исполнено невероятной скорби.

— Ритуал уже проведен, — тихо сказал Король. — По моему личному приказу. Сегодня утром. Сильнейшими магами Короны на территории всей академии. — Он сделал паузу, давая словам достичь сознания своего сына. — Никаких следов темной магии, чар или влияния на разум на леди Клайд или на герцоге Бланше обнаружено не было. Никаких. Только чистая, местами необученная, но сильная магия жизни. И огромная воля.

Феликс замер. Его лицо стало абсолютно пустым, маской потрясения и краха.

— Ты, — продолжил Король, и его голос зазвучал громче, обретая металл власти, — ты, мой сын, ослепленный завистью и гордыней, покусился на честь невинной женщины, на репутацию одного из моих вернейших вассалов и на стабильность в королевстве, сея ложь и раздор. Твои действия недостойны принца крови.

Он обвел взглядом всех присутствующих, и его взгляд на мгновение задержался на мне.

— Маркиз Ларосский предоставил неопровержимые доказательства твоих манипуляций. Герцог Бланш проявил выдержку и лояльность, не поддавшись на провокации. А леди Клайд, — он кивнул мне, — проявила стойкость, которой могла бы позавидовать любая знатная дама.

Он повернулся к стражникам.

— Уведите его. В его покои. Под замок. До моего дальнейшего решения. Всем присутствующим считать произошедшее сегодня государственной тайной.

Тишина, воцарившаяся в Миоране после ухода короля и его сына, похожа на тишину после грозы, когда воздух промыт и дышится легко, несмотря на сломанные ветви и лужи под ногами.

Первые дни странные.

Официально ничего не происходит.

В «Королевском Вестнике» не появляется опровержения или разгромной статьи о Феликсе. Не было громких указов. Есть лишь оглушительная, звенящая тишина из дворца и письмо.

Его доставляет личный курьер короля в золоченой ливрее. Тяжелый конверт из плотного пергамента с личной печатью Его Величества. Я вскрываю его с замиранием сердца.

Это личное, от руки написанное послание. Король выражает свои глубочайшие соболезнования по поводу «несправедливых нападок, которые пришлось пережить леди Клайд и академии Миоран».