Книга Хозяйка поместья с призраками, страница 30 – Алекс Ривер

Анна, однако, не собиралась поддаваться парализующему страху. Ярость от поджога и холодная решимость, подпитанная найденными документами и посланием Берты, горели в ней ярче любого костра. Она превратила свой страх в топливо для действий. Каждый день был расписан по минутам: с рассветом – работа в огороде, потом ремонт самых ветхих участков дома, затем – изучение дневников и бумаг из потайного ящика. Она выстраивала в голове схему, пытаясь понять вековые махинации семьи Кригер и нащупать ту самую «тайну старой мельницы».

Мишель, чувствуя ее напряжение, старался не мешать. Он проводил время в библиотеке, читая или рисуя угольком, а иногда тихо разговаривая с невидимыми собеседниками. Лилия, напротив, ходила за Анной по пятам, словно тень, ее глаза постоянно бегали по сторонам, словно она вот-вот ожидала кого-то увидеть в темном углу дома, и вряд ли это были призраки – о них Анна уже все рассказала своей верной помощнице. Та, хоть и побаивалась их суеверно, все же не настолько, чтобы каждый скрип старых половиц дома заставлял ее вздрагивать. Но спрашивать было некогда.

В итоге, из-за постоянной занятости Анны, именно Лилия первой заметила, что с мальчиком творится что-то неладное. Он стал вялым, бледным, по утрам кашлял, а его аппетит, и без того не богатырский, совсем пропал.

– Барышня, он весь горит! – в панике вбежала она в библиотеку, где Анна сверяла суммы в старых счетных книгах.

– Опять пожар?! – вскинулась та, не сразу поняв, о чем ведет речь служанка. – Где?!

– Нет, барышня! Мишель! Горячий совсем.

Анна бросила уголь и помчалась в их маленькую жилую комнату. Мишель лежал на своем диванчике, укрытый портьерой, и дышал тяжело и прерывисто. Щеки пылали неестественным румянцем, а глаза лихорадочно блестели. Она приложила ладонь к его лбу – кожа была сухой и обжигающе горячей.

От страха свело пальцы. В своем мире она бы сразу набрала номер скорой, достала бы аптечку с жаропонижающим, градусник. Здесь не было ничего. Ни врача, ни лекарств. Только травы, собранные Лилией, эффективность которых в борьбе с серьезной инфекцией была под большим вопросом.

– Лилия, что делать? – голос ее дрогнул, выдавая всю глубину беспомощности.

– Не знаю, барышня... – служанка и сама была белее полотна – того и гляди в обморок упадет. – Лихорадка... Это может быть что угодно. От обычной простуды до... – она не договорила, суеверно осеняя себя восьмеричным крестом.

Они пытались сбить жар – обтирали Мишеля прохладной водой из колодца, поили его мятным чаем с малиной, которую Лилия насобирала и засушила в диком малиннике за старой аркой. Но тщетно. Жар не спадал, а к вечеру мальчик начал бредить, бессвязно бормоча что-то о солдатиках, летающих лошадях и темном человеке у леса.

Анна сидела у его постели, сжимая его горячую маленькую руку в своих и чувствуя, как ее захлестывает отчаяние. Она уже потеряла один мир, где остались все ее прежние друзья и родные. Неужели теперь потеряет и единственного близкого человека в этом? Скользнула мысль пойти попросить помощи в деревне, но Дельборо была слишком мала, чтобы в ней имелся свой доктор, а крестьяне почти наверняка не держали лекарств, так же как Лилия, пользуясь травами и сборами.

– Держись, Мишель, – шептала она, гладя его по волосам. – Держись, пожалуйста.