Книга Хозяйка поместья с призраками, страница 1 – Алекс Ривер

Сознание вернулось к Анне неохотно, будто продираясь сквозь густой, липкий сироп. Первым пришло обоняние. Пахло пылью, старым деревом, сладковатым запахом тления и… конским потом. Хотя конский пот она в последний раз могла унюхать только три года назад на первом и последнем уроке верховой езды. Потом слух: где-то далеко каркала ворона, скрипело колесо, а прямо над ухом чей– то тонкий, испуганный голос твердил: «Барышня? Барышня Анастасия, очнитесь, умоляю вас!»

Она застонала и попыталась приподнять веки, которые казались неподъемными. Последнее, что она помнила, – ослепительный свет фар грузовика, несущегося на нее, и ее же собственный беззвучный крик. И еще – старый каталог IKEA, который она листала в кафе, выбирая прообраз того комода, который идеально впишется в новую спальню в только что приобретённой квартире. Ее собственной квартире, впервые за тридцать пять лет ее жизни. Сама IKEA давно покинула их пенаты, но можно было заказать распил и сборку по собственным чертежам, а сдержанный скандинавский стиль Анне очень нравился. Ирония судьбы оказалась потрясающей: ее жизнь оборвалась на пике раздумий над выбором между «Мальмом» и «Хемнесом». Или так ей, по крайней мере казалось. Ведь были же белые полоски перехода, свет фар и удар… после такого разве выживают?

Наконец удалось открыть глаза. Над ней склонилось бледное, испуганное личико курносой девушки, обрамлённое цветастым платком. Глаза, огромные, как у лесной мыши, смотрели с неподдельным ужасом.

– Слава всем святым! – девушка вздохнула с облегчением. – Вы меня так напугали!

Анна медленно села. Голова закружилась. Она сидела на чем-то твердом и тряском. Оглядевшись, девушка поняла, что это телега. Старая, разбитая, запряженная тощей клячей, которая с тоской жевала жухлую траву на обочине. По обе стороны от дороги тянулся лес – не дружелюбный сосновый бор из подмосковской зоны отдыха, а нечто первобытное, густое и темное. Воздух был непривычно чистым и холодным.

– Где я? – хрипло спросила она и тут же закашлялась. Голос был не ее.

– Как где? Почти у цели, барышня, – затараторила девушка, помогая ей выбраться из телеги. – Вон уже и башенки Вороновой Усадьбы виднеются. Еще чуть-чуть, и доедем.

Анна беспомощно оглядела себя. На ней было какое-то темное, поношенное платье из грубой ткани, а поверх – нелепый штопанный плащик. Ее собственные ухоженные руки с маникюром превратились в тонкие, бледные пальцы с короткими, почти под корень остриженными ногтями и следами застарелых мозолей. Волосы, уложенные утром у мастера, теперь тусклой каштановой гривой спадали на плечи. Каштановой? У неё же высветленный блонд!

Это не было сном. Слишком уж все казалось осязаемо, слишком пахло навозом и прелью.

– Лилия, я же тебе говорил, что она спит, – раздался сзади робкий голосок.

Анна обернулась. В телеге, на узле с пожитками, сидел мальчик лет десяти. Худенький, бледный, с такими же, как у нее теперь, каштановыми волосами по плечи и большими серыми глазами, в которых читалась смесь усталости и тревоги. Он прижимал к груди потрепанную книжку.

– Ох, Мишель, так кто б знал-то? Барышня ж как мертвая совсем лежала, – отмахнулась Лилия, но сама смотрела на Анну с опаской.