Книга Хозяйка поместья с призраками, страница 2 – Алекс Ривер

Мальчик. Брат. Имя выскочило из глубин чужой памяти, как щелчок переключателя. Анастасия. Ее зовут Анастасия. А это – ее младший брат Мишель. Они сироты. И они едут в свое родовое поместье в… Дельборо? Где это вообще? До которого, судя по всему, никому не было дела лет двадцать. Дождливые московские улицы уже подергивались расплывчатой дымкой, становясь больше похожими на сон, чем на реальное прошлое и уступали место темному холодному камню Нитридана – столицы островного Кватрига, где, судя по всему, прошла безрадостная юность Анастасии, которую теперь почему-то заменила Анна.

– Я в порядке, Мишель, – автоматически сказала она, и голос ее прозвучал чуть увереннее. – Просто… укачало.

Мальчик кивнул, недоверчиво сморщив нос.

Лилия, видя, что «барышня» более-менее пришла в себя, принялась уговаривать лошадь тронуться в путь. Получалось у неё это не слишком хорошо – Анастасия «вспомнила», что девушку взяли в дом фон Хольт семилетней сиротой, и только поэтому она, единственная из всех слуг, ещё не покинула госпожу. Но она никогда не правила экипажем или телегой – скорее мыла да убирала, а в последнее время еще и готовила для оставшихся у неё «господ». Телега со скрипом и стуком покатила по разбитой дороге, и вскоре из-за поворота открылся вид на «наследство».

У Анны, архитектора по профессии, перехватило дыхание и задёргался правый глаз.

Воронова Усадьба была… руиной. Прекрасной, живописной, но едва ли пригодной для жизни. Строение в стиле угасающего романтизма – когда-то белый, а ныне покрытый серой плесенью и подтеками известняк, островерхие крыши с провалами, стрельчатые окна, часть которых была зияющими дырами, а часть – заколочена гнилыми досками. Одна из тех самых «башенок», что виднелась с дороги, вообще лишилась верхушки, и из нее росла чахлая березка, словно символ победы природы над человеческим тщеславием. Фасад украшала искусная резьба, но теперь по замысловатым узорам полз плющ, с безразличием могильщика оплетая каменные цветы и ангельские лики.

Перед домом раскинулся парк, вернее, то, что от него осталось: непроходимые косматые заросли ежевики, падуба и боярышника в обрамлении неухоженных буков и тополей, среди которых то и дело угадывались останки фонтана или статуи. Мраморная фигура какого– то усача в плаще и с соколом на руке лишилась головы, и птица смотрела на новую хозяйку с немым укором.

– Ну вот и приехали, – с наигранной бодростью проговорила Лилия, останавливая телегу у скрипучих ворот, которые давно уже не могли никого впустить или выпустить. Решётчатые створы практически вросли в землю.

Анна молча вылезла из телеги. Ноги сами понесли ее по гравиевой дорожке, которая хрустела под ногами битым кирпичом. Она подняла голову, разглядывая свое новое владение. Окна второго этажа смотрели на нее пустыми, слепыми глазницами. В одном из них мелькнуло движение – всего лишь отражение проплывающей в свинцово– сером небе тучи, но сердце екнуло. Где-то с грохотом сорвалась ставня.

«Комод “Хемнес”. Мне однозначно пригодился бы “Хемнес”», – пронеслась в голове абсурдная мысль. Так думают о чём-то совершенно неподходящем в минуту полного отчаяния.

– Какое оно… большое, – тихо сказал Мишель, подойдя к ней и неуверенно взяв за руку. Пальцы брата были холодными, и у Анны болезненно ёкнуло в груди.