Книга Хозяйка поместья с призраками, страница 74 – Алекс Ривер

Рэми отдал последние распоряжения кучеру, тот кивнул и принялся разворачивать экипаж, чтобы отправиться к указанной герцогом развилки. После чего, они вошли в дом. Внутри Анне стало еще хуже. Воняло как будто застарелой гарью. По стенам пробегали едва заметные тени, которых не отбрасывал никакой источник света. Где-то наверху тихо плакал ребенок – тот самый, знакомый плач, но теперь в нем слышалась не печаль, а страх.

Анна, стараясь дышать ровно и неглубоко, прошла в бальный зал. Огромное помещение, недавно видевшее триумф и наполненное музыкой, теперь больше походило на склеп. Пыль висела в воздухе неподвижными хлопьями. Она подошла к тому месту, где трещина в каменной плитке казалась чернее, чем обычно, и почувствовала как дрожит – от щели веяло холодом и тошнотворным смрадом.

Прикосновение к теплому металлу броши на платье немного успокоило дрожь в пальцах. Анна мысленно обратилась к призракам, к графине Ингрид, к маленькому Томасу, ко всем, кто называл этот дом своим. « Простите, что навлекла на вас беду. И помогите, если можете».

Рэми, не сказав больше ни слова, растворился в полумраке зала. Только что был здесь, и вот уже нет. Лишь легкое движение воздуха выдавало его присутствие где-то рядом, в складках пространства, недоступных обычному взгляду. Доннер и вовсе остался по дороге на кухне. Анна почувствовала себя пугающе одинокой в своей слишком большой усадьбе. Никогда прежде она не оставалась совсем одна. Теперь же только едва уловимое ощущение присутствия герцога удерживало ее от паники.

Ожидание стало самым тяжелым испытанием. Минуты растягивались в часы. Анна сидела на краю разбитого камина, вслушиваясь в тишину. Давление нарастало, становясь почти физически ощутимым. Ей начинало казаться, что из трещины в полу доносится тихий, настойчивый шепот. Он звал ее не по имени, но обращался к чему-то более глубокому в ней, к тому, что осталось от ее прежней жизни, смешавшись с новой. Он обещал покой, возвращение, конец борьбе. Это было страшно обольстительно.

Из кухни донесся резкий, отрывистый свист – условный сигнал Доннера. Гости прибыли. Впрочем, отдаленный шум экипажа и конский топот донеслись и до мрачного зала, где Анна старалась сохранять самообладание.

Ее сердце громко застучало в груди, отгоняя призраки прошлого. Она встала, выпрямила плечи и приготовилась встречать гостей.

Вскоре в дальнем конце зала показались фигуры. Впереди шел отец Элиас, еще более аскетичный и мрачный при дневном свете. Его лицо словно было высечено из камня, в руках он держал массивную восьмилучевую звезду и книгу в потертом кожаном переплете. За ним, пыхтя и озираясь, с плохо скрываемым злым торжеством, шествовал барон Кригер в сопровождении двух стражников, которые выглядели напуганными.

– Вот видите, отец, – сиплым шепотом говорил барон, – место нечистое! Само здание дышит скверной! Я чувствую это!

Экзорцист не удостоил его ответом. Его ледяной взгляд скользнул по залу и остановился на Анне. Казалось, он не удивился, увидев ее здесь.

– Дочь моя, – его голос был низким и безжизненным, как скрип надгробной плиты. – Ты упорствуешь в своем заблуждении. Ты дала приют духам тьмы, и они вцепились в это место мертвой хваткой. Но свет господа сильнее.

– Свет господа, должно быть, поможет вам отличить безобидные души от настоящего зла, что прячется под этими стенами, – громко и четко сказала Анна. Ее голос прозвучал неестественно звонко в гнетущей тишине.