Книга Меч тени и обмана, страница 166 – Люсинда Дарк

Мертвого взгляда, которым он одаривает меня, было бы достаточно, чтобы заставить низшее существо сбежать, но не меня. Я просто улыбаюсь ему в ответ, пока он роется в своей одежде, прежде чем достать флакон на тонкой кожаной веревочке. — Мы не празднуем дни рождения, — напоминает он мне. — Не будь таким шутником.

Я пожимаю плечами, поднимая при этом обе руки. — Почему бы и нет? Ты всегда такой.

Регис закатывает глаза и бросает пузырек и кожаную бечевку в мою сторону. Я ловлю его прежде, чем он успевает упасть на стол, и поднимаю. Маленький цилиндрический флакон наполнен жидкостью такого фиолетового цвета, что она становится почти черной. — Что это? — Спрашиваю я.

— Яд, — говорит он. — Паслен, если быть точным.

Мои глаза устремляются к нему. — Я помню, что просила новый яд, но подумала, ты дашь мне что-нибудь полегче. Почему ты даешь мне паслен? — Требую я, мои пальцы смыкаются вокруг капсулы и сжимаются сильнее.

— Если тебе нужен легкий яд, ты всегда можешь использовать своих пауков — их яда должно быть более чем достаточно для чего-нибудь небольшого, — отвечает Регис.

— Мои пауки меня не кусают, — напоминаю я ему.

Он закатывает глаза. — Тогда прикажи им, — рявкает он, а затем стучит пальцем по поверхности стола с такой силой, что тот слегка наклоняется, прежде чем снова встать на место. — Паслен достаточно силен, так что, если случится самое что-то плохое, он тебе пригодится. Просто возьми эту чертову штуку. — Он имеет в виду удар палкой, который я получила, и задачу убедиться, что я поддерживаю скорость заживления, подобающую смертному. Я снова разжимаю руку и со вздохом смотрю на хлюпающую жидкость внутри.

— Сколько капель? — Спрашиваю я, наклоняя его сначала в одну сторону, потом в другую. За время обучения я познакомилась со всевозможными ядами, и паслен был одним из самых высококонцентрированных. У смертных это вызывало рвоту, бред, галлюцинации, учащенное сердцебиение и, в конечном итоге… смерть.

— Десять, — отвечает Регис. — Достаточно, чтобы убить взрослого смертного, но для тебя… Ну, я подумал, ты сможешь использовать половину или всё, в зависимости от нужды. Если цель подходящая, можно подсыпать яд в её напиток, а потом прикончить, когда она ослабнет. Даже если это не убьёт Бога или Смертного Бога, то хотя бы ослабит на какое-то время.

Я обдумываю его слова. Он, конечно, прав. Я и сама пробовала это раньше, и хотя не умерла, но была ослаблена на несколько дней… — Спасибо, — говорю я, снова обхватывая пальцами флакон. Я поднимаю прикрепленную кожаную бечевку и надеваю яд через голову, крепко засовывая его между грудей под новой туникой, которую забрала из своей комнаты с тех пор, как Теос порвал мою последнюю.

Вставая, я отодвигаю стул, на котором сидела, обратно под край стола. — Я думаю, будет лучше, если мы попросим нашего клиента сообщить имя нашей цели как можно скорее, — заявляю я.

Регис смотрит на меня, и на этот раз я не хочу смотреть на него. Он знает меня так долго, как никто другой, и поэтому я знаю, как легко ему было бы проникнуть в мои мысли и угадать, о чем они, если бы я дала ему шанс.

— Я дам знать Офелии, — бормочет он. — Я уверен, что ты не хочешь находиться рядом с этими напыщенными Смертными Богами больше, чем необходимо.

Я скрываю содрогание, вызванное его словами, и вместо этого просто киваю в знак согласия. Напыщенные. Высокомерные. Жестокие. Это все, чего я ожидала от детей Богов. Однако, проведя рядом с ними несколько недель, я начинаю задаваться вопросом, не похожи ли они на нас больше, чем я когда-либо хотела признать.