Книга Царство бури и безумия, страница 172 – Люсинда Дарк

— Итак, кот вылез из мешка, да? — Каликс дико ухмыляется, в его нефритовых глазах мелькает чистое безумие, когда Руэн проносится через комнату и швыряет его об оконное стекло так внезапно, что, кажется, сотрясается вся комната.

Мои глаза поднимаются вверх, когда люстра над головой со звоном раскачивается, а затем останавливается. Смех Каликса эхом разносится по тихой комнате. — Ты знаешь, какого рода опасность она представляет? — Спрашивает Руэн. — И ты решил держать это при себе?

Дискомфорт подкрадывается, обжигая спину, а затем шею. Золотистый взгляд Теоса останавливается на мне, а не на его братьях, когда Руэн трясет Каликса, ярость на его лице так отличается от его обычного безразличия и отчужденности.

Я неловко переминаюсь с ноги на ногу, прежде чем втянуть воздух, а затем выдохнуть. — Ты действительно думаешь, что драка изменит факты? — Спрашиваю я.

Глаза Каликса весело блестят, когда он поднимает руки, даже не потрудившись оттолкнуть от себя Руэна, когда он смотрит в мою сторону. — Не думал, что ты заботишься о том, чтобы быть голосом разума, маленькая лгунья, — бормочет он, переводя взгляд на пыльные брюки и грязный плащ, которые на мне все еще надеты.

Вздохнув, я поднимаю руку и расстегиваю булавку, удерживающую плащ на моих плечах. Тяжелая ткань соскальзывает с моего тела, и я ловлю ее, прежде чем она успевает полностью упасть на пол, перекидываю через ближайший стул и шагаю дальше в комнату. Я игнорирую комментарий Каликса и направляюсь прямиком к тележке со спиртным и бару, с которыми, думаю, скоро познакомлюсь еще лучше, чем в ту ночь, когда впервые трахнула Теоса.

— Мне нужно выпить, — бормочу я. И минутка, чтобы собраться с мыслями и прикинуть, как много я могу рассказать этим троим, не рискуя Регисом, Офелией и остальным Преступным миром.

Я добираюсь до хрустального графина, полного янтарной жидкости, и беру бокал, прежде чем наполнить его до краев, делаю несколько глотков и наполняю его снова. Когда жгучий алкоголь течет по моему пищеводу и, кажется, снимает напряжение в мышцах, я, наконец, снова поворачиваюсь лицом к комнате.

Руэн отпускает Каликса, который поправляет свою повседневную тунику, такую же темную, как и его волосы, без единого намека на неудовольствие реакцией брата на эту новость. Теос, однако, придвинулся ближе, когда я наливала себе выпить, и я вздрагиваю от того, как близко он стоит. Так тихо, что я даже не услышала его.

Раньше только Офелии и Регису удавалось сбить меня с толку. Теперь я знаю, что Каликс способен на то же самое, но я никогда не ожидала, что и Теос. Мои пальцы сжимают бокал, и на мгновение золотистые глаза устремляются к нему, прежде чем снова поднять взгляд. Сосредоточив свое внимание на моем лице, Теос спокойно и без лишних слов обходит меня, чтобы взять графин и свой стакан. Только когда он поворачивается и идет в сторону диванов перед камином, в котором потрескивает пламя, растекаясь по сухим дровам, я понимаю, что затаила дыхание.

Я тут же выдыхаю и делаю еще один вдох. У меня болит грудь. Чёрт. Всё болит. Я хочу закрыть лицо руками, провалиться сквозь землю и ругаться до тех пор, пока лёгкие не высохнут и не рассыплются в пыль.

Я до смерти, до самых костей устала. Чувствую себя так, будто мчусь в повозке без тормозов, влекомой безумными лошадьми по опасным тропам, всё ближе к обрыву, за которым — смерть, неминуемая, стоит только пересечь последний рубеж.