Книга Царство бури и безумия, страница 202 – Люсинда Дарк

К концу получаса тело унесли куда-то в глубины дома, и Руэн садится напротив меня, глядя несколько отрешённо.

— Ты ничего не чувствуешь? — спрашивает он, когда последний слуга уходит и закрывает за ними дверь, ни один из них не предлагает нам двоим покинуть это место. В конце концов, это всего лишь комната. Кого волнует, что теперь она видела смерть?

— Я немного проголодался, — признаюсь я, кладя неиспользованную книгу обратно на стопку.

Глаза Руэна сужаются, брови хмурятся, белый шрам, разделяющий его бровь надвое, практически светится на фоне его кожи. Этот шрам достался ему от Азаи. Он не говорил этого, но я знаю. Кто еще, кроме Божественного Существа, может причинить вред другому человеку Божественного происхождения?

Руэн продвигается вперед на своем сиденье и уставился на меня. — Даже если ты не испытываешь эмоций, Каликс, иногда ты должен хотя бы притворяться, что испытываешь.

Я знаю, о каких эмоциях он говорит. Мой взгляд отрывается от него и возвращается к тому месту на полу, которое теперь убрано, а книги, ящики и стул поставлены на место. — Ты хочешь, чтобы я выглядел грустным? — Спрашиваю я, поворачиваясь к нему. — Почему?

— Это нервирует других, чего ты, кажется, не замечаешь, — утверждает Руэн. — Это заставляет их бояться тебя.

Я пожимаю плечами. — Их страх — не моя проблема.

Руэн издает звук разочарования. — Если слишком много людей будут бояться тебя, Боги обратят на тебя больше внимания, — выпаливает он. — Ты хочешь, чтобы Азаи начал обращать на тебя больше внимания?

Я напрягаюсь. Интерес Азаи всегда был чем-то смутным в глубине моего сознания. В ранние годы, до того, как я осознал тщетность планов и желаний моей матери — и то, что они имели ко мне очень мало отношения, — я пытался завоевать его расположение от ее имени. Бог Силы просто посмотрел на меня то ли с удивлением, то ли с раздражением. Едкая незаинтересованность заставила меня почувствовать себя… нехорошо. Меня это не волновало, так же как и его самого.

Нет, я не хотел интереса Азаи.

— Я думаю, мы с тобой сможем сработаться, Каликс. — Слова Руэна тихие, но резонируют с глубоким бурлящим звуком, который я узнаю. Это то же самое чувство, которое закрадывалось в мою грудь, когда я хотел поиграть со слугой, но они были слишком заняты для меня или не хотели делать то, что я хотел. Это тот же звук, который я слышу в своем собственном голосе, когда использую свое убеждение на животных, которые бродят по территории. Однажды Азаи поймал меня, и хотя он, казалось, не рассердился, уличный кот, на котором я использовал это, чтобы заставить его подчиниться моим требованиям погладить его, исчез на несколько дней, обнаружившись позже под колесом одного из экипажей Азаи.

Я похоронил кота в его любимом месте в саду, разозлившись больше, чем когда-либо. Я не причинял животным вреда. Нет. Это были мои игрушки. Я должен был позаботиться о них. Я был неосторожен, позволив Азаю заметить мой интерес к этому своенравному созданию. Кошки были особенными. Они царапались и вцеплялись в тех, кого считали недостойными, и мне нравилось подчинять их своей воле, заставляя видеть во мне достойного их привязанности человека. Азаи убил это существо, чтобы преподать мне урок, и я этого не простил.

Это было мое. Мое. И я не смог защитить это.