Книга Кровь богов и монстров, страница 167 – Люсинда Дарк

— Эй! — крикнула я. В ту секунду, когда я оказываюсь рядом с высоким темнокожим мужчиной, который одновременно разочаровывал и помогал мне последние несколько месяцев, я протягиваю руку и хватаюсь за край его плаща из тонкого шелка. Он останавливается и оглядывается на меня своими всевидящими глазами

— Что, черт возьми, это было? — Спрашиваю я, затаив дыхание от замешательства. У меня кружится голова, а пальцы дрожат, когда я протягиваю руку и откидываю назад прядь серебристых волос, которая падает мне на лицо.

Кэдмон ничего не говорит. Он просто тянется назад, хватает меня за руку и снова начинает идти, на этот раз таща меня за собой. Я спотыкаюсь и чуть не падаю на колени.

— Что со мной не так? — На этот раз спрашиваю я, не в силах вырваться из его хватки. Я не чувствовала такой слабости с тех пор, как в десять лет провела свой первый спарринг в Преступном Мире. Такое ощущение, что десятилетия мускулов и тщательных тренировок испарились из моего тела, оставив после себя хрупкие кости под кожей.

— Это из-за потери крови, — говорит Кэдмон резким тоном, направляя меня по внешней дорожке, которая проходит через тот самый внутренний двор, в котором я встретила его впервые.

Я бросаю быстрый взгляд на фонтан, где я нашла свою Королеву пауков, прежде чем возвращаю свое внимание к Богу рядом со мной. — Дело не только в этом, — настаиваю я. — Что это была за церемония? Это не было… — я понижаю тон, — табу?

Голова Кэдмона откидывается назад. — Нет. — Ткань его одежды слегка перекручивается от резкого движения. Я смотрю вниз и вижу, что его свободная рука сжата так сильно, что обычно темная кожа на костяшках пальцев стала пепельно-серой. — Церемония была просто попыткой выяснить твою родословную.

— Почему тогда это не сработало? — Спрашиваю я. — Ты сделал что-нибудь, чтобы помешать этому?

Кэдмон разжимает кулаки и вздыхает. — Нет, я ничего не делал, чтобы помешать этому. Это не помогло бы. Совет Богов полон решимости найти твоего Божественного родителя, и они это сделают.

— Ты сказал, что знаешь, кто она, — отвечаю я. — Это опасно, если они узнают?

Выражение его лица становится задумчивым. Задавай правильные вопросы, сказал он. Это один из них? Надежда в моей груди угасает, когда мгновение спустя Кэдмон качает головой. — На этот вопрос я не могу ответить, Кайра.

— Не можешь или не хочешь? — Я огрызаюсь, гнев нарастает.

И снова я остаюсь без ответа. Я останавливаюсь, и когда Кэдмон почти без усилий сбивает меня с ног, я отдергиваюсь назад, зарываясь пятками в грязь под ботинками. Не имея другого выбора, кроме как либо тащить мою задницу, либо остановиться, Кэдмон наконец останавливается. Его рука опускается, и я скрещиваю руки на груди, чтобы посмотреть на него, когда он поворачивается ко мне лицом.

— Хватит, — заявляю я. — Тебе нужно начать давать мне ответы.

Золотые безделушки, свисающие с проколотой мочки уха, сверкают в мягком солнечном свете, который сейчас выглядывает из-за серых облаков, когда он качает головой. — Я уже говорил тебе, почему это невозможно, Кайра, — отвечает Кэдмон. — Книга…

— … добавляет мне только больше проблем, — огрызаюсь я, обрывая его, — а не решений!

У него гладкая кожа, ни складки между бровями, ни морщинки вокруг губ, как у смертного. Из всех Богов Кэдмон больше всего похож на статую. Плоть цвета необработанной серы. Глаза темно-каштанового цвета и неосвещенного ночного неба. Иногда я не уверена, является ли его темнота только внешней, или где-то под фасадом Божественности он такой же злой, как и все остальные.