Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 103 – Люсинда Дарк

Я отрываюсь от картинки, не уверенная, воспоминание это или сон. Мышцы моего живота напрягаются, а голова, кажется, пользуется этой возможностью, чтобы снова начать работать, эти тысячи молотков бьют быстрее, чем раньше.

Коридор снова вращается, и я соскальзываю со стены, с болезненным восхищением наблюдая, как земля несется мне навстречу. К счастью, это останавливается на полпути, и я чувствую, как сильные руки обхватывают меня, поднимая над землей.

— Не смогла удержаться от выпивки? — интересуется Каликс, и по его виду не скажешь, что он хоть каплю страдает от вчерашнего. Ни усталости, ни раздражения.

— Ты… не пил? — спрашиваю я, и даже в своих ушах мои слова звучат неразборчиво, пока он несёт меня куда-то. Я даже не пытаюсь выяснить, куда именно. В этом нет смысла. Если Каликс что-то решил — он это сделает. Немногие способны его остановить, и хотя мне кажется, что я могла бы быть одной из этих немногих, сейчас у меня просто нет на это сил.

Я — наше спасение, думаю я, фыркая.

— Пил. — Мне требуется мгновение, чтобы вспомнить, что я сказала Каликсу, чтобы заслужить такой ответ, но когда я это делаю, я ловлю себя на том, что запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него.

— Ты пил? — Я хмурюсь, когда он кивает, на его лице все та же легкая улыбка. — Тогда почему ты не выглядишь так, словно кто-то пытается раскроить тебе череп ржавыми топорами?

Он хихикает, низкий звук эхом отдается в его груди и отдается в мой бок, где я прижимаюсь к нему. — Нет ничего более болезненного, чем преодолеть змеиный яд, — отвечает он.

Я пристально смотрю на него. — Змеиный яд?

Его зеленые глаза на мгновение возвращаются ко мне, прежде чем поднять, чтобы посмотреть, куда он идет. — Разве ты не знаешь, как фамильяры становятся фамильярами? — спрашивает он.

Я качаю головой. У меня всегда была способность привлекать к себе пауков. С тех пор, как я себя помню, я предполагала, что на самом деле заметила это только после смерти моего отца. В тренировочных центрах Преступного Мира было так много пауков, что их было слишком трудно не заметить. Сначала я их боялась, но потом…

Что ж, к тому времени я уже потеряла достаточно, чтобы бояться таких маленьких существ казалось нелепым. С тех пор моя привязанность к моим паукам стала сильнее, хотя и далеко не такой сильной, как в последние несколько недель — прямой результат, как я подозреваю, удаления камня серы из моей шеи.

Каликс продолжает идти, его шаги, кажется, поглощают расстояние быстрее, чем когда-либо, и все же он не останавливается, даже когда мы оставляем наш этаж с комнатами в Академии Ортус позади. Не слышно ни шагов людей, ни голосов, эхом отдающихся в огромных коридорах, и никакого намека на то, что во всем этом здании есть кто-то еще, кроме него и меня.

— Ты должна доказать свою силу существам, которые станут твоими фамильярами, — говорит Каликс, его голос похож на глубокое мурлыканье, от которого вибрируют мои кости. Я дрожу и закрываю глаза, прижимаясь к нему и слушая, как он говорит. — Они проверяют тебя многими способами, но один самый очевидный — укусить тебя и посмотреть, переживешь ли ты их атаку.

Значит, тогда его кусала одна из его змей, я полагаю. — Тебе было плохо? — Я спрашиваю, держа глаза закрытыми.

— Недолго, — признается он. — С каждым разом мне казалось, что преодолевать это становилось все легче и легче.