Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 80 – Люсинда Дарк

Айза выходит вперед, и я поднимаю руки, когда она обматывает мою талию несколькими длинными золотистыми шнурками. Я вздрагиваю, когда тяжесть со звоном ложится на мои бедра, и понимаю, что это вовсе не шнурки, а металл. Приподняв свисающую часть одного из них, я подношу его к лицу и рассматриваю.

Металл настолько тонкий и хрупкий, что легко сгибается под пальцами, но стоит мне отпустить его — как он тут же возвращается к прежней форме. — Как создается такая вещь? — Рассеянно бормочу я.

К моему удивлению, Айза отвечает: — Боги владеют всевозможной магией, — тихо говорит она, продолжая оплетать меня металлическими веревками, а затем завязывая их так, чтобы передняя часть свисала впереди.

Я хмурюсь, когда понимаю, что на самом деле делает это украшение. Шнурки, кажется, собирают складки платья и тянут их вперед, между моих ног, так что ничто не прикрывает меня от лодыжек до бедер, — ткань поддалась тяжести и разошлась в определенных местах.

Я поправляю ее. — Это действительно необходимо? — Спрашиваю я. Прежде чем дать Айзе шанс ответить, я начинаю расплетать ее работу, расплетая один конец и дергая за шнурки.

— Нет, не делай этого! — Словно впервые в жизни проявляя хоть каплю упрямства, она перехватывает мои руки и торопливо возвращает украшение на место. — Должно быть вот так. — Она неодобрительно хмурится и снова поправляет всё. — О, Боги будут очень недовольны, если все пойдет не так, как они хотят.

Я оценивающе смотрю на нее, приподняв руки, когда сдаюсь и позволяю ей делать все, что она хочет — я просто сорву это, как только она уйдет. — Чего именно хотят Боги? — Спрашиваю я, сохраняя непринужденный тон, как будто это простое любопытство заставляет меня задать этот вопрос.

Айза, кажется, замирает с золотыми металлическими шнурками в руках. — Я… я не смею знать, г-госпожа. — Она низко кланяется, роняя шнурок и отступая на несколько шагов. — О… только Боги знают такое.

Мой пристальный взгляд прищуривается на нее. — Я просто спросила, чтобы знать, чего от меня ожидают сегодня вечером, — говорю я, смягчая голос.

Каким-то образом женщине удается продолжать умолять себя, почти падая на колени. — Я… я не знаю, госпожа, — настаивает она. — Мне б-было просто поручено подготовить вас к Очищению этой ночью.

— Я понимаю, Айза. — Сохраняя непринужденный тон, я приподнимаю складки платья и делаю шаг в сторону и от нее, и от зеркала. — И ты проделала замечательную работу.

Нет смысла давить на бедную женщину дальше; ясно, что она в ужасе от того, что сделала что-то не так, и, зная, как Боги Ривьера обходились с Террами — по собственному опыту — я не могу представить, какие ужасные наказания обрушивались на здешних Терр, и наказывают ли их вообще. Меня бы нисколько не удивило, если бы я узнала, что они убивают любого Терру, который им не нравится. В Ривьере это было реальной угрозой, хотя казнь провинившихся Терр оставалась на усмотрение Долоса.

Что-то подсказывает мне, что здесь это более реально, чем где-либо еще. Как будто облако смерти и разложения нависло над всем этим островом и его обитателями. Где-то в Академии раздается глубокий звон, отбивающий время, заставляющий Айзу вздрогнуть настолько, что она вскидывает голову с широко раскрытыми глазами.

— Я слишком долго, — говорит она. — Я… я должна идти.