Книга Развод с императором драконов, страница 88 – Юлия Ханевская

Он задержался на мгновение, тяжело дыша раскаленными легкими, а затем накрылся вспышкой света и стал человеком. Широкие плечи, длинный плащ, шаги, отдающиеся в камне. Молчаливый император направился в свои покои, и никто не осмелился заговорить.

Она ждала его там.

Лисанна.

Красота — безупречная, без единой погрешности, но холодная, как отполированный мрамор. Серые глаза с поволокой, губы, изогнутые в приветственной улыбке. Она вышла навстречу, тонкая, белокожая, вся — словно из тончайшего льда.

— Ты вернулся… — ее голос лился мягко и вкрадчиво, как тянущийся мед. — Я ждала тебя. Ты ранен? Боги, как я волновалась… — она протянула руки, будто хотела коснуться его груди, плеча, лица.

И он вдруг ясно ощутил: этот голос — пустой, ее слова — приторная шелуха.

Сплошное притворство.

А главное, он видел это всегда... Но почему-то принимал. Считал холод ее натуры особенностью, красоту — оправданием пустоты. А теперь… теперь будто сорвали повязку с глаз.

Как так вышло, что он попался в эти сети? Откуда вообще ему пришла в голову мысль развестись с Элирой и взять в жены эту женщину?

Ее движения были слишком отточены, слишком плавны. Каждое слово — как заговор и спрятанный между строк приказ. Чары скользнули по его коже, тонкие, липкие, словно паутина. Они пытались проникнуть глубже, обвиться вокруг сердца, утянуть в привычный мрак, где нет сомнений.

Но не вышло.

Внутри него пульсировал чужой осколок души, золотой и чуждый ее тьме. Он был болью и светом, раздиравшим дракона изнутри, но именно он не позволил Лисанне дотянуться до сознания. Ее магия не впиталась, она столкнулась с преградой и отразилась от нее.

Рэйдар молчал. Стоял и смотрел. На ее глаза, холодные, чужие. На улыбку, слишком ровную, чтобы быть настоящей.

И все еще не мог поверить, что добровольно впустил ее в свою постель, свой дворец… в свою жизнь.

Она плавно подошла, как всегда — мягкими, обволакивающими движениями, будто все ее тело было воплощением чар. Пальцы скользнули по его плечу, обжигая холодом сквозь ткань рубахи. Голос стал тише, обратившись в шепот:

— Ты мой, Рэйдар… — дыхание ее коснулось его щеки, и слова потянулись в ухо шелестом змеи. — Твоя сила принадлежит мне. Ты создан, чтобы принадлежать только мне.

Он почувствовал, как в ее прикосновении притаилась магия — липкая, тянущаяся как смола. Слова вонзались под кожу, пытаясь проникнуть глубже, в самое сердце. Когда-то они подчиняли его без остатка. Он и сам не понимал, почему тьма в ее голосе казалась родной, почему разум усыплялся, а воля растворялась.

Но теперь — нет.

В груди взметнулась другая сила. Огонь и ярость, смешанные с горечью и болью. Чужой осколок души в нем полыхнул золотым светом, оттолкнув ее тьму, и в следующее мгновение гнев хлынул лавиной.

Он резко перехватил ее запястье, а второй рукой схватил за горло. Сомкнул пальцы на тонкой шее, одним движением отстранил от себя и прижал спиной к колонне.

— Хватит, — голос его был низким от сдержанной ярости. — Я знаю, что ты такое. Больше твои чары не властны надо мной.

В ее глазах мелькнуло нечто опасное. В один миг исчезла маска хрупкой жены. Зрачки расползлись, серый цвет потемнел, провалился внутрь. И Рэйдар увидел — бездну. Не женщину. Не плоть и кровь. А черный, зыбкий мрак, из которого глядела сама Тьма.