Книга Развод с императором драконов, страница 93 – Юлия Ханевская

Я с трудом вдохнула, почти шепотом спросила:

— Кто же тебя… разбудил?

Лисанна перестала улыбаться. Ее лицо будто окаменело, и только глаза оставались живыми — слишком живыми, полными чего-то жуткого, древнего.

— Кто же меня разбудил? — медленно повторила она, пробуя вкус слов.

Я невольно сглотнула. Сердце забилось чаще, веревки, впивающиеся в запястья, показались еще жестче.

Лисанна наклонилась так близко, что я ощутила ее дыхание — оно было холодным, как сквозняк из дверной щели.

— Ваши милые враги, дитя. Те самые, которых твой род веками пытал, унижал, ломал, — ее голос зазвучал густо, тяжело. — Виверны. Их жрецы взывали к Пустоте, их кровь и проклятия проломили границы миров. И я… ответила.

Мир вокруг словно сжался, огни факелов затрепетали.

— Они думали, что получат оружие. — Лисанна усмехнулась, но на этот раз в усмешке было столько мрака, что по спине побежали мурашки. — Но я не оружие. Я — сама война.

— Значит, ты… — я сглотнула, слова давались с трудом, — была создана ими?

— Не создана, — поправила Лисанна. — Призвана. Вызвана их мольбами и жертвами.

Она чуть наклонила голову, рассматривая меня так, словно я была не человеком, а насекомым под стеклом.

— А знаешь, почему я не убила тебя сразу, маленькая Тал’ларен? Не убила твоего дракона? — ее ноготь снова коснулся моей кожи, медленно, тянуще. — Потому что это слишком скучно.

Я едва сдержала дрожь. В голове билось только одно: самостоятельно я отсюда не выберусь.

Лисанна чуть приподняла подбородок, в ее глазах сверкнул азарт.

— Когда я пришла в этот мир, — ее голос звучал мягко, обволакивающе, но в каждой ноте чувствовалась хищная опасность, — я хотела испытать все. Каждую эмоцию. Каждую человеческую слабость. Гнев, зависть, ревность, горечь страха, сладость желания… и о, как они были соблазнительны.

Она прикрыла глаза, будто снова вкушая что-то запретное.

— Я ведь не оружие, девочка. Я не тупой клинок мести. У меня есть свои правила. Свои законы.

Слова эхом отдавались в пещере, и я чувствовала, как все внутри холодеет. Веревки впивались в кожу, пальцы дрожали, но я заставила себя спросить:

— Так ты любишь… играть чужими жизнями?

Лисанна картинно задумалась. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом она медленно двинулась вокруг меня, обходя, словно хищник свою жертву. Я слышала ее легкие шаги и едва уловимый шелест ткани. Это было жутко. Но хуже всего оказалось то, как она втянула воздух — глубоко, с наслаждением, обнюхивая меня как зверь.

По спине побежали ледяные мурашки. Колени предательски задрожали, я вцепилась в веревки, чтобы не показать страха.

— Все верно, моя дорогая, — прошептала Лисанна прямо над моим ухом, так близко, что дыхание коснулось кожи. — Но этот спектакль мне уже начинает надоедать. Я придумала себе новое развлечение.

Я втянула воздух и резко выдохнула.

— К-какое?

Она отступила, сделала несколько шагов в сторону, а потом раскинула руки и закружилась. Темные волосы взметнулись, мантия развевалась, а голос звенел в каменном зале как колокол:

— Видишь ли, из его величества вышел весьма посредственный муж, — она резко остановилась и усмехнулась. — Холоден в постели, сух во внимании. Я долго не понимала, почему. А теперь… теперь знаю.

Сердце ухнуло вниз.

Лисанна провела ладонью по изгибу талии, по груди, будто демонстрируя себя, и в ее жесте было что-то невыносимо мерзкое.