Книга Землянка для властных Галактианцев, страница 50 – Мира Влади

— Ты непозволительно бесстрашная, Лина… явиться сюда, в таком вызывающем виде, — его дыхание обожгло мою кожу, и он прикусил её, мягко, но с лёгкой остротой, посылая вспышку удовольствия вниз по спине, что заставила мой клитор набухнуть, пульсируя от желания.

Кайлан стоял за мной, и его пальцы скользили по моим рёбрам, точно лёгкие тени, что танцуют в предрассветной дымке. Они ласкали, исследовали, пробуждая дрожь в глубине моего тела, словно ветер, что шепчет над пустошами, обещая бурю.

Я задрожала. Их тела окружали меня — жаркие, как пламя костра, что вспыхивает в ночи, готовое пожрать всё, что я знала о себе. Тарек впереди, Кайлан сзади. Я была зажата меж ними, как река между скал, и этот поток страсти грозил унести меня в бездну.

Мне не стоило позволять им это делать, подпускать к себе, однако… Я тоже не резиновая.

Слова умерли на губах, но тело знало свой язык. Мои руки вцепились в плечи Тарека. Ногти впились в его кожу, оставляя алые росчерки. Я притянула его ближе. Жар во мне разгорался, и я отдалась ему, как цветок, что раскрывается под палящим солнцем.

Тогда Тарек поцеловал меня. Его губы были твёрдыми, как камень, и голодными. Он протолкнул свой язык в мой рот, а я тихо застонала в ответ. Поцелуй углубился. Стал яростным, точно буря, что рвёт небеса.

Он сорвал ткань с моих плеч одним движением, резким, как удар грома. Холод воздуха обжёг грудь. Соски напряглись, став острыми, словно ледяные пики, чувствительными до боли, но его ладони тут же накрыли их. Грубые, жадные, они сжали меня с силой, что из горла вырвался очередной судорожный стон. Звук растворился в его дыхании — тяжёлом, горячем, как ветер над раскалённой землёй.

Кайлан тоже не медлил. Он стянул остатки ткани с моих бёдер. Она упала к ногам, а его пальцы скользнули по моим ногам. Я вздрогнула. Его губы вновь прижались к шее. Горячие, влажные, они спускались к лопаткам, оставляя следы — тонкие ручьи страсти, что жгли кожу, как капли дождя на раскалённой стали.

Мурашки расцветали под их прикосновением, точно звёзды на ночном небе.

Руки Кайлана раздвинули мои бёдра. Пальцы прошлись по внутренней стороне — там, где кожа была горячей и влажной. Я ахнула, когда его большой палец коснулся клитора. Легко, дразняще, точно перо, что касается струны.

А следом я сжалась. Возбуждение пронзило меня, острое, как молния. Ноги задрожали. Влага текла по бёдрам — липкая, горячая, как нектар, что сочится из раздавленного плода.

Тарек опустился ниже. Его губы нашли мою грудь. Жёсткие, но жадные, они вкушали меня, точно путник, что пьёт из источника после долгих дней жажды. Зубы царапнули кожу вокруг соска, оставляя розовые следы страсти. Я выгнулась к нему, а его язык закружил по твёрдому бугорку — горячий, влажный, словно пламя. Волны жара хлынули вниз, к низу живота, где мое лоно уже пылало, мокрое, пульсирующее, жаждущее, во власти бывшего императора.

Кайлан прижался сзади. Его грудь была твёрдой, горячей, точно скала, нагретая полуденным солнцем. Она давила на мои лопатки. Его пальцы раздвинули мои нежные складочки. Влажные. Горячие. Я задохнулась, когда он надавил на клитор — мягко, но точно, как музыкант, что касается струны. Ноги подогнулись. Влага текла сильнее, струилась по внутренней стороне бёдер.