Книга Щит Спэрроу, страница 177 – Девни Перри

— Ты действительно единственный?

— Насколько я знаю.

Я потерла виски, мои мысли путались. Это было намного больше, чем я ожидала. Больше, чем я могла сразу осознать.

— Что мы будем делать?

— Мы?

— Да. — Теперь я была частью этого. Этой страны.

Я взглянула на Эви. Этой семьи.

Хотели они этого или нет.

— Мы убиваем монстров. Мы убиваем их всех. Всех до единого.

И себя. Он хотел убить монстров.

Затем себя.

Он ухмыльнулся, и его высокомерная маска вернулась на место.

— Только представь, как будет счастлив твой отец, когда я умру. Ты даже можешь сказать ему, что убила меня, как он и просил. Моя королева-убийца.

— Ч-что ты имеешь в виду?

Страж бросил на меня равнодушный взгляд.

— Кросс.

Ладно, я не очень-то умела прикидываться дурочкой. А он всегда был на пять шагов впереди.

Я не была уверена, как он узнал, что отец приказал мне убить его, но, очевидно, он знал. Либо потому, что у него был шпион в Росло, либо он догадался.

Если бы я умела врать лучше, я, возможно, смогла бы спасти ситуацию. За исключением того, что, как он заметил, я была никудышным лжецом.

— Что она с тобой сделала? Лисса? Ты поэтому так двигаешься? — Поэтому его глаза меняли цвет? Изменило ли это волшебство самой почвы Каландры, из-за которой у людей при рождении появляются искорки? Неужели Лисса разорвала эту связь, создав что-то новое?

— Она усиливает природные способности, — сказал он.

— Это делает тебя более… — Как бы это сказать? Жестоким? Агрессивным?

— Чудовищным? — съязвил он. — Да.

Монстр против монстра. Вот почему он мог убивать этих тварей.

— По дороге в Трео, в ту ночь, когда мы разбили лагерь у того утеса. Был ли гриззур, которого ты убил той ночью, заражен Лиссой? Может быть, поэтому он не боялся костров?

— Да.

— А бэарвульфы в ту ночь?

— Они были достаточно хитры, чтобы понять, что гриззур их превзошел. Я не знаю наверняка, но, возможно, это была та же стая, что напала на Эшмор. — Он рассеянно уставился на деревья. — Я должен был их выследить.

Чувство вины, которое он испытывал из-за Эшмора, было гораздо глубже, чем я предполагала. Какие еще потерянные жизни были на его совести? Скольких других он считал неудачниками?

— Ты знал о Лиссе до того, как тебя укусили?

Он покачал головой.

— Нет. Я думаю, из-за того, что меня укусили, из-за того, что я… изменился, мы начали задавать больше вопросов.

— Мы?

— Востеры. Завьер.

— И это было четыре года назад? — Я не ожидала, что он ответит. В любой момент его снисходительность к моим вопросам могла закончиться. Но пока он не велел мне заткнуться, я собиралась продолжать попытки.

— Да. Вскоре после того, как меня укусили, у меня поднялась температура. Неделю я был в бреду. Когда она наконец спала, все было нормально. Остальное пришло в норму в течение нескольких месяцев. Рана, на заживление которой должны были уйти дни, исчезла за несколько часов. Я стал лучше видеть. Лучше слышать. Я всегда был хорош в драке. Я всегда был быстрым. Теперь я еще быстрее. Сильнее.

— Это звучит не так уж и чудовищно.

Он сухо рассмеялся.

— За эти подарки, как ты их однажды назвала, приходится платить. Не только монстры жаждут крови.

Тот день в Эшморе, когда я смотрела на него и видела, как монстр внутри него оглядывается назад. Те дни, когда в его радужных оболочках отражалось серебро.