Книга Щит Спэрроу, страница 219 – Девни Перри

— Ты вошла в воду с каштановыми волосами, а вышла с рыжими. И когда ты, мокрая до нитки, поспешила в замок, я не мог оторвать от тебя глаз. Потом ты была там, в тронном зале, с снова перекрашенными волосами. И я увидел в тебе то, что вижу в себе.

Мои руки задрожали. Мой пульс участился так быстро, что у меня закружилась голова. Надежда и страх начали бороться в моей груди. Надежда на то, что он может сказать. Страх за то же самое. Если у него ушли месяцы на то, чтобы рассказать мне эту правду, я не была уверена, что хочу это слышать.

— Я кое-что знаю о притворстве, — сказал он. — О том, как вести двойную жизнь и маскироваться.

— Рэнсом, — мой голос дрогнул. — Не говори мне ничего, что заставит меня возненавидеть тебя.

— Ты и так меня ненавидишь, помнишь? — Его руки, теплые и сильные, легли мне на плечи. — Я приехала в Куэнтис, чтобы узнать о Золотом Короле. Понять, зачем он нанял моих рейнджеров убить горстку мерроуилов, когда я чертовски уверен, что его собственные солдаты могли бы справиться с этой работой. Я приехал, чтобы взглянуть на дочь, которая станет королевой Туры. Но потом я увидел тебя, и все изменилось.

— Что ты сделал?

— Я решил освободить тебя.

Я развернулась, и его руки упали с моих плеч, когда я уставилась на него.

— Освободить? Ты думаешь, я свободна? Замужем за Завьером? Ты думаешь, что то, что я стала его невестой, спасло меня? На мне в два раза больше оков, чем было раньше. Ты не освободил меня. Ты приковал меня к двум королевствам вместо одного. К мужчине, который больше интересуется камеристкой своей жены, чем… Своей. Женой.

Он сжал челюсти.

— Ты не прикована к Завьеру.

— Где-то на этом континенте есть соглашение, которое доказывает обратное.

Рэнсом зарычал.

— С кем ты обменялась клятвами, Одесса?

— С Завьером. — Он стоял рядом со мной. Он подписал свое имя кровью. Он поклялся.

Только он не произнес ни слова. Ни разу.

Страж, Рэнсом, вызвался говорить за своего принца.

О, боги. Кровь отхлынула от моего лица.

Завьер не произнес ни слова, пока мы не оказались на борту «Резака». В святилище звучал не его голос, а голос Рэнсома.

— Кровь. Пузырек. — Завьер держал его зажатым в ладони, так что края были видны. Если бы он поднес его к свету, он бы не светился красным.

Она была бы темно-зеленого цвета.

— Но он подписал соглашение, — сказала я, качая головой.

Он взял меня за руку и раскрыл ладонь.

Шрам от отцовского ножа был не более чем бледно-розовой линией на моей коже. В темноте его даже не было видно.

Он растопырил мои пальцы, затем протянул свою руку, чтобы показать давно заживший порез. Осталась лишь едва заметная белая полоска.

Два шрама.

Шрам Спэрроу.

И ее короля.

— Моей кровью, — сказал он. — Моей клятвой.

Мои колени задрожали и ослабли. Я вырвала свою руку из его хватки.

— Ты обманул нас. Это была ложь. Все это было ложью. А как же Востер?

— Верховный жрец знал, что у меня были на то причины.

Таким образом, он позволил Рэнсому обмануть нас. Всех нас.

— И что же это за причины? Этот договор действует уже несколько поколений. Он связывает страны королевскими браками. Ты не пр…

Принц.

— Это ты. — Я покачнулась, потеряв равновесие, когда правда обрушилась на меня, разбивая все, что я знала месяцами, на осколки зазубренного стекла. — Ты наследный принц. Все это было уловкой.