Книга Щит Спэрроу, страница 225 – Девни Перри

— Черт возьми, Одесса, — прошипел он. — Прекрати это.

— Ответь мне, — крикнула я, снова приближаясь.

Но Рэнсом продолжал ускользать от меня, вынуждая меня преследовать его по площадкам.

— Хоть раз скажи мне гребаную правду. Это была идея твоего отца?

— Нет, — закричал он. — Это была моя идея. Твой отец планирует вторгнуться в Туру. Он отчаянно хочет найти Аллесарию. И я всегда собирался заключить «Щит Спэрроу», женившись на его дочери. Мы уже много лет знаем, что он обучал твою сестру шпионажу. Она почти так же хорошо владеет метательными ножами, как и Бэннер. Мне нужно было найти способ выбрать другую Спэрроу.

— Слабую дочь. — Как и сказал Рэмзи, их шпионы донесли им, что я была слабой дочерью. Принцесса-неудачница.

Боги, это было больно. У меня в груди словно что-то раскололось надвое.

— Ты не слабая, — сказал Рэнсом. — Я понял это в тот момент, когда ты спрыгнула с того утеса.

Но он все равно перевернул мою жизнь с ног на голову.

— Я ненавижу тебя, — усмехнулась я, взмахивая клинками влево, затем вправо. Надеясь пролить кровь. — Ты сказал, что это ради моей свободы, но тебе наплевать на мою жизнь. Я всего лишь пешка в твоей больной, извращенной игре. Ты использовал меня, чтобы манипулировать моим отцом. И своим.

Его глаза вспыхнули серебром, его собственная ярость вырвалась на поверхность. Хорошо. Может быть, теперь он будет сражаться.

— Ты не пешка, Одесса. Не для меня. Ты Воробушек. Ты моя жена. Ты будущая королева Туры.

— Королева, которую люди считают женой другого мужчины. — Мои руки устали, но я не прекращала нападать, толкая его по площадкам, перемещая нас с одной стороны на другую. — Кого твой народ считает принцем?

— Это зависит от обстоятельств. За пределами Аллесарии очень немногие люди признают во мне принца. Они предполагают, что если корона надета на Завьера, то это он. Мы достаточно похожи, и люди верят этому.

— Значит, ты всем лжешь. По крайней мере, я не одна такая.

— Что бы ты хотела, чтобы я им сказал? — Он мгновенно оказался передо мной, его глаза были серебристыми, а выражение жестким. Он схватил меня за запястья, прижав их к бокам.

Поймав меня в ловушку, чтобы я не могла сопротивляться.

Я все равно попыталась, извиваясь, дергая и пиная его в голень.

Он не шевелился.

— Правду! — крикнула я ему в лицо. — Ты должен был сказать им, ты должен был сказать мне правду.

— Что туранский принц, наследник престола, умирает? Что у него та же инфекция, что и у монстров, которые охотятся на них в их же городах? Это то, что я должен был им сказать? Повергнуть их в панику менее чем за год до начала миграции?

— По крайней мере, это было бы честно. — Я встала на цыпочки и наклонилась ближе. — Ты трус и лжец.

— Осторожнее, — прорычал он.

— Или что?

Я опустила клинки, широко раскинув руки, и позволила им упасть в грязь. Они приземлились с лязгом. Затем я пошевелила запястьями, высвобождая руки из его хватки.

— Ты гребаный мудак.

— Да, я гребаный мудак. И этот мудак для этих людей все равно что мертв. Им нужен лидер, а не труп. Завьер станет наследным принцем.

— Тогда зачем вообще мне это говорить? Почему бы тебе не позволить мне продолжать верить в твою ложь, как все остальные? Зачем говорить мне правду? — Я отступила на шаг, запустив руки в волосы, прежде чем они упали по бокам.