Книга Щит Спэрроу, страница 226 – Девни Перри

Моя ярость улеглась. Мой гнев превратился в пыль. Осталась только душевная боль.

Рэнсом был моим мужем. Не было необходимости продолжать бороться со своими чувствами. Мне больше не нужно было убеждать себя, что он не украл мое сердце.

Но если Завьеру суждено было стать принцем, если Рэнсом был так уверен, что он умирает, какой в этом был смысл? Обладать им и потерять его? Разбить свое сердце на тысячу кусочков, когда мне пришлось снова притворяться?

Зачем давать мне надежду только для того, чтобы ее разрушить?

Если Рэнсом умрет, я никогда не буду свободна. Мне придется оплакивать его призрак до конца своих дней.

Мои глаза наполнились слезами, когда я уставилась на него. На мужчину, который как я верила до глубины души, не причинит мне боли. Наверное, я была дурой.

— Почему ты хочешь заставить меня страдать, потеряв тебя? — Я вытерла слезы, которые катились по моим щекам. — Почему бы тебе не позволить мне продолжать верить, что я жена Завьера?

Рэнсом одним шагом сократил расстояние между нами, его руки обхватили мое лицо, кончики пальцев погрузились в мои волосы. Его взгляд изменился, когда он посмотрел на меня.

Не серебристые. Не ореховые. Даже не изумрудно-зеленые.

Они стали золотыми.

То самое золото, которое я каждое утро видела в своем зеркале.

— Ты моя, Одесса. — Это был рык, скорее звериный, чем человеческий. И дрожь, пробежавшая по моей спине, с таким же успехом могла быть моим собственным клинком, рассекающим меня надвое.

Моя.

Это было все, что я хотела услышать в течение нескольких недель. Эта ложь разбила мне сердце.

Я уперлась ладонями ему в грудь и толкнула изо всех сил.

Из моего горла вырвался рёв, грубый и опустошенный.

Я доверяла ему. Я верила в него. Я просила, упрашивала и обнажала перед ним душу.

— Ты должен был сказать мне. — Я толкала его снова, и снова, и снова, и этого было достаточно, чтобы он отпустил мое лицо. Достаточно, чтобы мы вернулись к тому месту, где я бросила свои клинки.

Я подняла их с земли и рассекла ими воздух, не сдерживаясь, пытаясь вонзить в его плоть. Но каждый раз, когда лезвия соприкасались, я чувствовала сопротивление в своей собственной хватке.

Не Рэнсом, не его мастерство и не его скорость мешали мне разрубить его до костей.

Это была я.

Я подписала договор кровью.

КОРОЛЬ НЕ МОЖЕТ УБИТЬ СВОЮ СПЭРРОУ, А СПЭРРОУ НЕ МОЖЕТ УБИТЬ СВОЕГО КОРОЛЯ, ПРЯМО ИЛИ КОСВЕННО, ИНАЧЕ, ИХ ОБОИХ ПОСТИГНЕТ СМЕРТЬ.

Это тоже был его план? Либо он знал, либо догадывался, что отец попросит меня попытаться убить его. Поэтому он заманил меня в ловушку с помощью магии Востера.

Я выпустила свои ножи, и они разлетелись по обе стороны тренировочной площадки. Затем я бросилась на Рэнсома, колотя кулаками в грудь, которая с таким же успехом могла быть сделана из камня.

Он поднял руки, широко раскрываясь, и принял на себя каждый удар.

— Ты трус. — Удар. — Ты лжец. — Удар. — И я ненавижу тебя.

— И кто же теперь лжец?

Я толкнула его в грудь, но он схватил меня и притянул к себе.

Как бы я ни сопротивлялась, как бы ни извивалась, он крепко прижимал меня к себе, пока слезы гнева, грусти и смущения текли по моему лицу и падали в грязь.

Зачем я боролась? Это было бессмысленно. Он был слишком силен, и я бы никогда не победила. И если я сейчас же не вырвусь из его объятий, то, возможно, никогда его не отпущу.