Книга Щит Спэрроу, страница 32 – Девни Перри

— Отправлять тебя в Туру — самоубийственная миссия, — пробормотала Мэй. В ее голосе слышалось неподдельное беспокойство.

— Лучше я, чем ты. — Я сжала ее руку. Даже при всей ее тренированности это было бы опасно для Мэй.

— Нет. Лучше я, чем ты. — Она сжала мою руку один раз, затем отстранилась.

Как и в случае с объятиями, Мэй была не из тех, кто держится за руки.

Последним в святилище вошел Страж. Он шел неторопливой походкой, более размеренной, чем остальные, как будто его не торопили идти к алтарю. Его взгляд был таким жестким, каменно-карим. Когда он посмотрел на меня, уголок его рта приподнялся.

Ухмыляющийся болван.

Сколько мне понадобится удачи, чтобы стереть ее с его лица? Если мне когда-нибудь удастся застать его врасплох, я обязательно попробую.

Может быть, я смогу подсыпать ему яд. Добавлю несколько капель в бокал с вином, когда он не будет смотреть. Он казался мне человеком, который всегда наблюдает, но все же…

Девушка может мечтать в день своей свадьбы.

Отец щелкнул пальцами, давая мне знак присоединиться к нему у алтаря.

Мэй подтолкнула меня локтем, приподняв юбки я подошла к протянутой руке отца. Он провел меня по обеим ступенькам, пока я не оказалась на платформе и не остановилась у деревянного стола, на гладкой глянцевой поверхности которого был разложен пергаментный свиток.

«Щит Спэрроу».

Мой желудок снова сжался. Это происходило на самом деле, не так ли? Пути назад нет.

Соглашение было простым и незамысловатым. Просто чернила на бумаге аккуратным почерком.

Чернила. И кровь.

Я вчитывалась в текст договора, и мое сердце опускалось все ниже и ниже, пока оно не оказалось рядом с моими туфельками. Мы с Завьером подпишем его своей кровью, а Востеры скрепят его своей магией. Тура и Куэнтис будут связаны. Детьми, которых я рожу.

Документ был длиной с мою руку, почерк мелкий, но разборчивый, поскольку занимал большую часть пергамента. Наши предки были скрупулезны, надо отдать им должное. Должна ли я прочитать все это?

Туранские рейнджеры остановились рядом с Мэй и Марго, а Завьер поднялся по лестнице и встал рядом со мной. Тепло его руки согревало мою. От него пахло мылом и кедром.

Это было приятно. Он пах чистотой и деревом. По крайней мере, от него не воняло лошадьми или другими женщинами.

Профиль Завьера был словно высечен из гранита, его взгляд скользил по указу, строка за строкой.

Итак, мы начали читать его.

Я начала с самого начала, но предложения сливались воедино. Слова расплывались. С таким же успехом он мог быть написан на древнем языке, которым до сих пор пользовались жрецы. Слишком много глаз следили за мной, чтобы я могла сосредоточиться, а проклятая магия Востеров раздражала мою кожу.

Сосредоточься, Одесса. Я сделала глубокий вдох, на мгновение закрыла глаза, затем начала снова. Если я подписываю это кровью, я должна была хотя бы иметь представление о том, что там написано.

В начале рассказывалось об истории этого договора. Пять королевств обязались предлагать короля или будущего короля и Спэрроу в каждом поколении.

Имя первой невесты было Спэрроу, отсюда и название договора, и почему женщину, приносимую в жертву в каждом поколении, с тех пор называли Спэрроу. Ее отец, король Туры, отдал ее в жены своему заклятому врагу, королю Генезиса.

Узнаю ли я о первой Спэрроу в Туре? Восхваляли ли ее самопожертвование во имя своего королевства? Была ли она отмечена статуями и картинами? Или о ней забыли, как о других из потерянных поколений?