Книга Щит Спэрроу, страница 29 – Девни Перри

Марго не любила реалистичность.

На второй странице был рисунок Мэй в учебном центре. Ее рот был широко раскрыт в крике, руки сжаты в кулаки. Иногда я задавалась вопросом, не потому ли она кричала, что на ее плечи свалилось так много всего.

Может быть, она остановится, теперь, когда это «так много всего» теперь мое.

Кроме этих двух набросков, страницы были пустыми. Я намеревалась заполнить их рисунками Арти, замка, Бэннера или всего, что еще привлекло мое внимание. Вместо этого в этой книге могут храниться мои заметки о Туре и Страже.

Под книгой лежало мое ожерелье. Изящная цепочка была аккуратно свернута. Когда я подняла ее, кулон блеснул на свету.

Серебряное крылышко было вставлено в золотой круг. Только это было не золото. Он был красно-оранжевого цвета и такой же яркий, как полная луна.

Я никогда раньше не видела этого символа. Я просмотрела книги в библиотеке. Я нарисовала его и отнесла в доки, чтобы посмотреть, узнает ли кто-нибудь этот рисунок.

Но по прошествии стольких лет он оставался загадкой.

Я вернула доску на место, прикрыв отделение, затем встала, стараясь не наступить на подол платья. Дневник был спрятан в последний неоткрытый сундук. Ожерелье я прикрепила к платью, к ткани, обтягивающей грудь.

Пока я не доберусь до Туры, пока не почувствую себя в достаточной безопасности, чтобы оставить ожерелье, оно останется со мной.

В тот момент, когда кулон коснулся моей кожи, он согрелся. Казалось, металл впитывал тепло моего тела быстрее, чем золото или серебро. Или, может быть, он излучал это тепло сам по себе. Это было такой же загадкой, как и символ.

Я как раз выходила из гардеробной, когда дверь в мою комнату открылась и вошла Мэй.

— Ты закончила наводить порядок в своих покоях? — спросила я.

— Я кое-что сломала. — Она пожала плечами. — Как бы ты себя чувствовала, если бы всю свою юность готовилась к чему-то и надеялась на что-то только для того, чтобы это у тебя забрали?

— Разозлились.

Она была не одинока в своих чувствах. Я тоже была зла. Но разве я разгромила свои покои?

— Я хочу быть королевой, — сказала она.

— А я нет. Но ни у кого из нас нет выбора.

Мэй окинула взглядом мое лицо, платье, прическу.

— Ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо.

Она вздохнула, и ее плечи опустились.

— Ты будешь скучать по мне? Я буду скучать по тебе.

— Да. — Я подошла к ней и, несмотря на то, что была ниже и слабее, заключила в объятия.

Она заерзала. Моя сестра не умела обниматься, но я все равно обняла ее. За каждое объятие, в котором мне было отказано, я всегда старался обнять Мэй дважды.

То же самое было и с Арталайусом. Каждое утро я шла в детскую, чтобы обнять своего младшего брата.

Я прижимала Мэй все крепче и крепче, пока она, наконец, не обняла меня в ответ. Она могла быть выше, сильнее, красивее, но я все равно оставалась ее сестрой, и, хотя обычно для этого требовались уговоры, она не отказывала мне в объятиях.

— Ты все равно можешь стать королевой. Отец планирует еще один брак. — С другим принцем в другом королевстве.

Мэй рассмеялась.

— Он заставит меня выйти замуж за Бэннера.

Это было возможно. Если не найдется подходящего принца, то лучше всего было бы выбрать генерала. И это обеспечило бы верность Бэннера нашей семье на долгие годы.

Арти было всего три года. Отцу оставалось править еще много лет, но по мере того, как он становился старше, ему требовались верные солдаты.