Книга Зачарованный чай и колючий граф, страница 48 – Мария Жарова

Я смотрела на него — на этого гордого, сильного мужчину, который только что победил в смертельном бою и теперь стоял передо мной с таким же страхом в глазах, как тогда, в первый день.

— Ладно, — сказала я, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. — Но только если ты и здесь будешь мыть полы. Иногда.

Он рассмеялся и обнял меня прямо перед всем двором. А вокруг нас начали аплодировать. Сначала тихо, потом всё громче.

Так закончилась одна история и началась другая. История о том, как травница стала графиней. И о том, как волк нашёл свой дом.

А Варлок? А Варлок отправился в темницу. И, говорят, до сих пор иногда... чихает. От пыли, наверное.

Три года спустя в замке Лунных Теней наконец-то пахло не только пылью веков и заговорами. Из распахнутого окна в бывшем бальном зале, а ныне — филиале «Зачарованных корешков», тянуло мятой, лавандой и свежей выпечкой.

Я, Элис, стояла за прилавком и с чувством глубокого удовлетворения раскладывала по баночкам новую партию «Слёз феникса» — на этот раз без примеси соуса для барбекю, честное слово. Рядом, на полу, возились двое наших малышей — трёхлетний Ален и двухлетняя Лира. Оба с моими веснушками и серебристыми волосами отца, которые торчали у них в разные стороны, словно одуванчики.

— Мама, смотри! — Ален ткнул пальцем в огромный горшок с мандрагорой, которую мы бережно пересадили из леса. Та самая, с которой когда-то удалось договориться. — Она хрюкает!

— Она не хрюкает, она ворчит, — поправила я, пряча улыбку. — Как твой папа, когда я прошу его вынести мусор.

Дверь в магазин скрипнула, и на пороге возникла знакомая фигура в трёх плащах и с посохом.

— Ну что, — прогремел голос бабки Алдоны, — достроили тут свои хоромы? А то я слышала, у вас тут теперь не замок, а трактир для всяких оборотней да гномов!

— Баба! — радостно завизжали дети и бросились к ней.

— Отстаньте, отстаньте, сорванцы! — ворчала она, но глаза её сияли, а в руках уже появились два леденца странного зелёного цвета. — На, берите свою отраву. Только маме не говорите.

Я покачала головой, сдерживая смех.

— Баба, я же просила — никакой магии детям до пяти лет!

— Это не магия, это... витамины! — отмахнулась она и, отдав детям леденцы, подошла ко мне, остро пахнувшая лесной свежестью и чем-то горьковатым. — Ну что, графьё-то твоё где? Опять по коридорам важничают?

— Каэлен... — я кивнула вглубь зала, где за одним из столов, заваленным склянками и свитками, сидел мой муж. Он что-то сосредоточенно пересчитывал, нахмурив свои благородные брови. — ...инвентаризацию проводит. Говорит, без чёткого учёта хозяйство развалится.

Бабка фыркнула.

— Смотри-ка, бывший владелец замка, а теперь бухгалтер. — Она прищурилась, разглядывая Каэлена, который в этот момент с важным видом переставлял банки с сушёным подорожником. — Ну что, я же говорила, что он видный? И работящий, как вижу.

— Видный, — согласилась я, чувствуя, как теплеет внутри. — И работящий. Хотя полы моет до сих пор криво.

В этот момент дверь снова открылась, и на пороге появился Грим. За это время он почти не изменился — всё тот же кряжистый, вечно недовольный гном в засаленном фартуке.

— Элис! — буркнул он вместо приветствия. — Где моя партия? Опять твой граф всё пересчитал и нашёл «несоответствия»?