Книга Анастасия, боярыня Воеводина, страница 20 – Елена Милютина

Толмач перевел. Лицо Делагарди позеленело. Силен противник, придется как-то договариваться!

— Хорошо, какие условия мира вас устроят?

— Забудьте про Ладогу, и узнайте у Меррика, сколько сможет нам ссудить король Яков, так как в казне России денег нет, в том числе и по вашей вине, Якоб. Именно столько и следует указать в договоре. Остальное мелочи, согласуют и без нас. Не расстраивайтесь, Якоб. К тому же вас ожидают гораздо более выгодные перспективы после заключения мира. Сейчас, когда бедного Эверта нет в живых, король хочет учиться мастерству военноначальника именно у вас. Стать его наставником и получить все почести, таковому причитающиеся, что может быть почетнее. И потом, вам светит роль наместника Эстляндии и Лифляндии. Второй, когда вы ее завоюете. И король хотел отдать вам в ленное владение замок Лекё и прилегающие к нему земли, зная, как вы переживаете о потери земли и фамильного замка во Франции! Согласитесь, это более почетно сидения в Ладоге и выколачивания пошлины у несчастных купцов!

— Откуда вы это все берете?

— От Густава-Адольфа, конечно. Он все это излагал своему другу, виконту Мори, пока тот был жив. Жаль, что ему пришлось умереть, такой молодой! Вы же понимаете, как много он мог бы совершить, останься в живых!

— Не дай Бог! Я так полагаю, что этому молодому человеку на небесах пребывать лучше, чем возвращаться на грешную землю!

— Вот и договорились!

Якоб Делагарди и Михаил Муромский пожали друг другу руки и разошлись.

После обеда Делагарди что-то долго выяснял у Джона Меррика. Потом вновь начались переговоры. На удивление быстро согласовали передаваемые обратно русским города. Новгород, Гдов, Порхов, Старую Руссу, Сумерскую волость, и, наконец-то, Ладогу. Насчет контрибуции шведы тоже поумерили аппетиты. Уже не фигурировали немыслимые суммы в виде 150 тысяч ефимков, торговались от 50 до 10 тысяч. Делагарди пообещал написать королю и спросить, ниже какой суммы ему отступать нельзя. К обеду проект договора был почти согласован. В сочельник утром согласовывали мелочи, типа порядка разграничения территории, перемещения жителей, желающих поменять место пребывания, торговые вопросы. Закончили рано, пригласили шведов на Русское Рождество. Делагарди со стороны наблюдал за Михаилом. Явно молодой человек пользовался уважением даже у лиц старше его по возрасту. Знатоки русских обычаев говорили, что тут еще играет роль происхождение. Он самый знатный среди участников переговоров. Рюрикович, прямой потомок того самого вождя викингов, которого позвали править на Руси. Так что по некоторым российским законам, если бы он предъявил претензии, то главой делегации могли назначить именно его, невзирая на возраст. Но Муромский умен, и своей знатностью не пользуется. Хотя, недавно, Михаил Романов выделил его из рода Муромских, дав свой собственный титул, князя Воеводина-Муромского. Среди русских ходят даже слухи, что они с царем побратимы, принесли друг другу кровную клятву вечного братства! Якоб был рад, что послушался здравого смысла, и не стал раздувать историю виконта Мори.

Наконец, пришло письмо короля. Он соглашался на любую сумму, которую он мог бы получить сразу, но не менее 15 тысяч ефимков. Джеймс обещал 20. Ее и внесли в окончательный вариант договора. Проект послали в Швецию и в Москву для одобрения правителями. Михаил хотел отвезти сам, но Мезецкой упросил его остаться — с появлением Михаила Делагарди стал более сговорчивым. Князь прекрасно понимал молодого отца, но скрепя сердце надавил на его чувство долга. Вдруг шведский француз опять начнет юлить!