Книга По праву крови, страница 75 – Ксения Родионова

Я отхлебнул чая. Вскоре жар ссоры схлынул и я стал замерзать в одной лишь робе. Во второй палатке — я не стал заходить туда, где скрылась Мия — нашёл свободный спальный мешок, завернулся и попытался расслабиться. Сон не шёл. Мысли теперь крутились вокруг Анны. Не знаю, сколько я провалялся так. Шум и голоса снаружи постепенно затихли. Освобожденных расположили во другой палатке. Я выбрался из мешка, накинул его на плечи. У костра две фигуры: огромная сгорбленная спина Гастона, напротив него Сиху снимал перчатки, разматывая защитные ленты на запястьях. Я приблизился, сжимая края спальника. Под куполом не завывал ветер, но дрожь всё равно пробежала по телу. Тишину у костра нарушал только треск поленьев и тяжелое дыхание Гастона. Сиху, закончив разматывать ленты, аккуратно сложил их в кожаный чехол. Его движения были экономичны, лишены суеты.

— Все целы? — негромко спросил я.

Холодные, оценивающие глаза Сиху скользнули по мне с головы до ног, задержались на ссадинах, синяках. Ни тени жалости, только холодный анализ повреждений боевой единицы. Он без слов взял чёрный походный котелок, стоявший у ног Гастона, и налил густой, дымящийся кофе в жестяную кружку. Гастон, уловив жест командира, молча подвинулся, создавая своей массивной фигурой дополнительный заслон от случайных глаз и сквозняка. Сиху протянул мне кружку. Я устроился рядом с Гастоном.

— Сегодня все пытаются меня напоить горячим.

— Радуйся, что она не плеснула тебе тот чай в лицо, — хмыкнул Сиху, имея ввиду инцидент с Мией.

Сиху скрёб пятернёй намокшие от снега тяжёлые чёрные кудри и откинул их на бок, чтобы не закрывали здоровый глаз. Через всю правую половину лица пробегал безобразные шрам, который оставил его без второго глаза и наградил непередаваемой харизмой. Теперь в пустой глазнице он носил искусственный глаз с сигилами, позволявшими ему быстрее проникать в сознание других.

— Садись. Пей, — его голос ровный, как поверхность озера перед бурей, без приветствия, без предисловий. — Ты функционален? Отравления, внутренние кровотечения, признаки ментального воздействия?

Я поёрзал на колоде, оценивая функциональность, как выразился Сиху, собственного тела. Горячий металл кружки обжигал ладони, но это было лучше леденящего холода внутри.

— Ребра болят. Голова гудит. Больше ничего. Менталку… не чувствую, — хрипло ответил, сделав глоток обжигающей горечи. — Кирон копался, но… не нашёл нужного. Защита сработала.

Сиху кивнул, его взгляд на мгновение стал остекленевшим, а я почувствовал легчайшее прикосновение щупальца чужого сознания к своей ментальной броне. Проверка. Быстрая, профессиональная. Сиху моргнул, вернувшись в реальность.

— Убедился? Мог бы и спросить разрешения, прежде чем лезть в голову.

— Ты наломал дров везде, где можно, хоть дом строй, так что не возмущайся. Защита цела. — ответил он и отхлебнул из своей кружки. — Много увидел из документов?

— Не всё, чуть больше половины.

Сиху вздохнул.

— Позже покажешь.

Он бросил в костёр щепотку трав и хвои из жестяной банки возле ноги. Аромат полыни и смолы смешался с дымом костра, проясняя разум.

— Кирон оставил след? Отраву? Иллюзию? — его взгляд стал пристальным, словно он пытался разглядеть трещины в моей ментальной броне не снаружи, а изнутри.

— Не думаю. Но… — я замялся, вспоминая мерзкие прикосновения чужого сознания, попытки вырвать воспоминания об Анне. — Он играл с ней. С Анной. В моей голове. Показывал… как она страдает.