Книга Связанная василиском, страница 32 – Эми Райт

12

Тэмсин

Я просыпаюсь с першением в горле и сухостью во рту. У меня болит голова.

— Вот, садись. Выпей это.

Сильная рука на моей спине помогает мне сесть, пока я все еще моргаю, и мои веки как будто склеены. Киска сжимается, а живот напрягается, и я вспоминаю.

Нужда и близко не такая сильная, как была, но от одного ощущения руки Эрсерро на спине мое влагалище становится скользким, а бедра сжимаются вместе.

Прежде чем я успеваю возразить, он прижимает стакан к моим губам, и я делаю глоток прохладной воды.

— Ты голодна? Ты можешь есть?

В животе урчит. Но меня отвлекает вид его губ. Его раздвоенный язык высовывается, чтобы смочить их, и все, о чем я могу думать, — это целовать его.

— Ешь, — настаивает он. Он подносит ложку йогурта к моему рту, пока я не открываю его. Должна признать, прохладный, сладкий йогурт приятен на вкус. Я проглатываю несколько ложек. Затем капля срывается с моих губ. Он смахивает ее большим пальцем, и мои соски болезненно напрягаются. Из меня вырывается жалобный звук, прежде чем я успеваю его остановить.

Эрсерро вздыхает и отставляет миску.

— Тебе нужно кончить, цветочек?

Я киваю. После нескольких часов этого я не чувствую ничего, кроме благодарности за то, как усердно он заботился обо мне. Эрсерро терпеливо кормил меня и настаивал, чтобы я пила. Он массировал мою грудь, клитор и лизал мою воспаленную, уставшую киску, когда членов и пальцев становилось слишком много.

У меня все болит, но клитор пульсирует от потребности в освобождении, даже сейчас.

Эрсерро скользит на кровать и заключает меня в объятия. Очень нежно он раздвигает мои ноги и проводит рукой по моему холмику.

Я стону от боли и желания, когда его пальцы касаются чувствительной плоти.

— Слишком много?

— Продолжай, — я уже покачиваю бедрами от его прикосновений, пока он делает медленные круги, собирая смазку из моей дырочки, чтобы потереть клитор.

Я сбилась со счета, сколько раз сегодня он заставил меня кончить. Каждый раз он, должно быть, был внимателен, потому что в мгновение ока снова доводит меня до грани.

Губы дразнят мою шею поцелуем, гораздо более нежным, чем я могла мечтать. Одна большая рука обхватывает и мнет мою грудь, в то время как другая легчайшими движениями касается клитора.

Мое тело сводит судорогой. Мышцы болят от чрезмерной нагрузки.

Я сжимаю его руку, дрожа от силы обжигающего удовольствия, которое ощущается как облегчение, когда все заканчивается.

— Вот так, цветочек. Этого достаточно? Мне продолжать?

— Нет. Этого достаточно, — выдыхаю я. Мое дыхание выравнивается, когда я успокаиваюсь.

Эрсерро снова вздыхает и убирает волосы с моего вспотевшего лба.

— Пожалуйста, прости меня. Я абсолютно не хотел этого.

Я прижимаюсь к нему, позволяя ему держать меня, как куклу. У меня нет сил ни на что большее. Он не в первый раз просит у меня прощения. Сначала я неохотно прощала его, но чем дольше он заботится обо мне, тем больше я забываю, из-за чего, собственно, злилась.

— Все в порядке, — бормочу я. Мои веки снова тяжелеют.

Он укладывает меня на бок и сворачивается вокруг меня. Мне нравится ощущение его прохладной силы позади, прижимающей меня к себе.

— Все еще хотела бы увидеть твои глаза, — говорю я ему, когда мои собственные закрываются.

Эрсерро стонет.

— Проси меня о чем угодно, только не об этом. Я бы отдал все, чтобы тебе стало лучше, но не это, цветочек.