Книга Невеста Стального дракона, страница 119 – Алёна Рю

Нет, все-таки это был сон. Хоть и очень реалистичный.

В небе над каньоном мелькнуло что-то белое, издалека похожее на птицу. Оно начало снижаться, и я увидела изящного дракона с блестящей чешуей молочного цвета и синими прожилками на морде. Он приземлился рядом и открыл клыкастую пасть.

Не знаю, что он пытался сказать, но до меня донеслось лишь глухое рычание.

– Я не понимаю. – Я качнула головой.

Дракон попытался снова, но я снова не различила ни слова. Только почувствовала знакомый жар в груди. Камень активизировался. И по тому, как по жилам заструился огонь, я догадалась, кто передо мной.

– Ты и есть Первый дракон? – спросила я.

Белоснежный красавец кивнул.

– Но я не понимаю, что ты хочешь сказать.

Он поднял лапу и нарисовал когтем на земле рисунок камня, а рядом с ним человеческую фигурку с длинными волосами.

– Это я? – спросила, указывая на нее.

Дракон мотнул головой.

– Элизабет?

На этот раз Первый кивнул и дорисовал стрелочку между камнем и девушкой.

– Ты хочешь, чтобы я отдала ей камень?

Дракон снова кивнул.

– Но я не знаю как. – Мне пришлось развести руками.

Первый поднял лапу и прижал к своей груди там, где у драконов вроде как должно быть сердце.

– Понимаю, ты думаешь, что она Шанида – твоя возлюбленная. Но я ничего не могу сделать.

Дракон снова зарычал, и в череде невнятных звуков мне вдруг послышалось слово «можешь». Я разом заволновалась, и сон начал расплываться. Каньон исчез, сменившись полумраком комнаты.

Айракс

Суд над Викторией провели прямо во дворце. И после триумфа правосудия Николас пригласил меня отметить. Велел вытащить из погребов лучшие напитки и подать закуски.

– Ну, Айракс, – восхищался он, болтая в руке бокалом, – не зря ты свой хлеб ешь! Чем мне тебя наградить? Хочешь земель? Или золота?

– У меня, ваше величество, только одно желание, – смиренно ответил я.

Король нахмурил брови:

– Нет, не проси, от женитьбы я тебя теперь тем более освободить не могу. Сам подумай, кому еще можно доверить родную кровинку?

– Если вы восстановите ее в статусе принцессы, – предложил я, – то желающих будет очередь.

– Ага, стервятников. Для политики оно-то, конечно, может, и хорошо. Но я не хочу рисковать ее жизнью.

– В таком случае, ваше величество, позвольте мне попросить помилования для одного узника.

– Кого же? – удивился король.

– Джереми, сына барона Берроу, погибшего на войне по моей вине.

– Кажется, припоминаю такого, – задумчиво протянул Николас. – А что его сын натворил?

– Украл у Лэнгдома один из артефактов, – ответил я уклончиво.

– Теперь понятно, чего Лэнгдом так заторопился на пенсию. – Король усмехнулся. – Ну ладно, Айракс, готовь бумагу, а я подпишу. Только ты теперь за него отвечаешь. И если выяснится, что зря я его помиловал…

Николас не закончил свою угрозу, но суть и так была ясна.

Что ж, заговор королевы был раскрыт. Благодаря тому, что сказал Лиам, мне удалось заставить Стейнберга признаться. Пришлось, правда, слегка припугнуть. Особенно причастностью к гибели его любовницы. И маркиз все выложил. Подписал показания. И потом еще и на суде выступил.

Банковские махинации Виктории помогли доказать, что это королева приказала похитить Элизабет, не зная, что вместо нее в академии учится Лиза. Я надеялся обнаружить, что она же заплатила Лиаму, но ничего такого не нашлось. Финансовые документы Лиама-Джереми лишь подтвердили, что он работал наемником для весьма любопытных личностей. Какие услуги он им оказывал, мы еще, конечно, выясним. Но главным оставалась загадка – зачем Лиам увез Элизабет из дома. Особенно если это решение они приняли сообща, как заговорщики, а не любовники.