Книга Серебряные крылья для Мышки, страница 74 – Алёна Рю

— За что тебя уволили? — тихо спросила я, боясь ее спугнуть.

Глория тяжело вздохнула.

— В замке Алонсо я служила кухаркой. Когда граф, отец мальчиков, тяжело заболел и слег в постель, Рафаэль собрал всех слуг в большой зале и объявил, что теперь он полноправный хозяин замка. Я думала, что такого может измениться в обязанностях кухарки? Ан-нет. Мне было велело перестать переводить дорогие продукты и кормить больного графа остатками или в крайнем случае готовить простую овсянку с сухарями.

— Как это бессердечно! — воскликнула я. — А что же мать близнецов?

— Она замкнулась в себе и отошла от дел, — Глория пожала плечами. — Ты меня, конечно, не поймешь, но я подчинилась. Слишком боялась потерять место.

Она и сейчас подчинялась несправедливым приказам, отметила я про себя. Но это легко рассуждать, когда ты дворянская девочка. А если бы я перевоплотилась в бедную неграмотную крестьянку? Надолго ли хватило бы гордости и принципов?

— Я тебя понимаю, — ответила я.

— Граф таял на моих глазах. С каждым днем он становился все слабее, пока не потерял способность говорить. Меня так замучила совесть, что когда в очередной раз пришел доктор и спросил, как часто и чем граф питается, я не стала врать.

— И что же ответил доктор?

— Что на такой стадии болезни это не имеет значения, — она развела руками.

Я шагнула к Глории и коснулась ее локтя.

— Мне жаль, — искренне сказала я.

— Рафаэль сделал все, чтобы меня больше никуда не взяли работать. И только Фалконы вошли в мое положение. Поэтому уж простите, миледи, но я вам не союзница, — она убрала руку.

— И все равно спасибо, что рассказала, — я улыбнулась.

В тот вечер я много думала о Дамиане. Я часто о нем думала, каждый день. Хоть и понимала, что лучше бы мне беспокоиться о себе и составлять план побега, а не предаваться пустым мечтаниям. И все же серебряный дракон занимал мое сердце. И ничего я с этим не могла поделать. Поэтому думала. А после разговора с Глорией еще и начала представлять, каким он был маленьким.

В этом мире нет толстенных альбомов с фотографиями, которые насильно показывают гостям. Так что оставалось давать волю воображению и представлять себе зеленоглазого мальчугана с вихрастой головой, бегающего по полям и лазающего по деревьям. Интересно, встреться мы в детстве, мы бы подружились?

На следующее утро у меня все же созрело подобие плана. Когда Глория принесла воды и хлеба, я решила начать рассказывать ей о своем мире.

— Ты вчера со мной поделилась, — начала я. — И я хотела бы открыть тебе тайну.

Хотя женщина была явно не настроена болтовую и, вероятно, даже жалела, что открыла вчера рот, слово «тайна» ее все же заинтересовало.

— Я не Анриетта, — продолжила я, — я попала сюда совсем из другого мира и заняла тело Анриетты. В моем мире все, что происходит в Ангедолии, — это лишь история, написанная в книге.

Глория посмотрела на меня, как на умалишенную, и вышла. Но следующий раз я продолжила. Я рассказывала обо всем, что приходило в голову. Об электричестве, метро, машинах, телевизоре и телефоне. О том, что в мире почти не осталось дворян, и во многих странах даже простые люди могут получать образование. О том, что мужчины и женщины равны в правах, голосуют на выборах и, если хотят, свободно женятся и разводятся.

Иногда я замечала, что Глория заслушивается и намеренно задерживается. Она не отвечала, не спорила, не задавала вопросов. Но я видела, что мои слова задевают ее. И однажды утром она не выдержала.