Книга Кромешник и его светлое чудо, страница 54 – Лана Ежова

– Как выяснилось, есть нечто, чего стоит опасаться даже хищникам. А еще мне не дает покоя одна мысль…

– Что это ты ее убил, напившись вина? – хохотнул Ярвуд.

Тишина была ответом.

– Прости, друг. – Он хлопнул побратима по плечу. – Но ты говоришь глупости. Чтобы ты – и убил девушку?

– Я не помню большую часть ночи.

– И что? Это делает тебя убийцей? – Рыжий скептически усмехнулся.

Погруженный в мрачные сомнения побратим не ответил.

Ярвуд обошел его и, открыв дверь, предложил:

– Хочешь узнать правду о той ночи? Спроси Тьму! – Он посторонился, пропуская вперед. – Хватит себя мучить. Узнай правду и успокойся.

– Ты прав, лучше умереть один раз в реальности, чем тысячу мысленно.

Ярвуд процедил сквозь зубы нечто неразборчивое. Видимо, слова напутствия.

Гладкие плиты белого и черного цвета чередовались, как тьма и свет, как радость и огорчение. Один из постулатов ордена: не познав зла, не увидишь добра, не испив чаши горьких разочарований, не оценишь сладость счастья.

Звуки шагов побратима позади сначала раздавались звонко, затем тише, а вскоре и вовсе исчезли.

Он обернулся. Никого. В огромном зале он один, хотя несколько мгновений назад позади был рыжий. А перед этим в храм зашли еще трое из их сработанной боевой пятерки. Зал посвящения с алтарем и статуей богини один, но товарищей здесь нет. Плохо? Нет. Наоборот, хорошо, что ответ на опасный вопрос услышит только он.

Он приближался к алтарю, ежесекундно ожидая грозного окрика, повеления убираться прочь.

– Тьма притягательна. Тьма – искусительница. Тьма умеет хранить секреты, ей можно доверить самое сокровенное. Тьма примет, если отказался Свет. Поймет и простит. Утешит и укроет. Тьма есть в каждом. – Он шептал слова, некогда произнесенные наставником, но сейчас они не приносили былого облегчения.

Впервые боялся самого себя, хотя помнил и другой постулат: «Когда полностью один, один на один со своей темной стороной, борешься сам с собой, обретаешь силу».

Подойдя к черному, высеченному из цельного камня алтарю, он тихо спросил:

– Это из-за меня погибла девушка?

Тишина. Печален лик статуи.

А кому-то, говорят, Она улыбается.

Не самый любимый сын, он не достоин ответа?

А может, не время для подобных вопросов? Его главная цель – посвящение богини. Достоин ли он стать ее воином, стражем, хранящим покой Тары?

Приблизившись к алтарю, положил на него ладони, строго в указанное место – на отпечатки чужих рук, которые будто вплавились в камень.

– В тебе есть сила. Защищать жизнь или ее отбирать, решаешь ты сам. Отбирая, теряешь частицу себя, человечности. Готов к последствиям, воин?

Голос звучал вокруг него и в его голове, пронизывая насквозь.

Богиня ответила, только своеобразно, усиливая сомнения, множа предположения:

– Вспомни, что ты сделал?

Перед глазами замелькали яркие картины.

Разочарование. Злость. Поманила, повертела хвостом – и убежала искать новую жертву. Это ее суть. Истинная игривая кошка. Так почему он оскорбился?

Вспомнил ее недоумение, когда обвинил в непостоянстве.

А что, если и вовсе все перепутал? Вдруг поцелуй был принудительным? Просто девушка не успела отреагировать на действия наглого поклонника? Что, если он явился до того, как она, ошарашенная, начала сопротивляться?

Такие неожиданные, отрезвляющие мысли.

Но даже если все было так, как ему показалось, и девушка выбрала другого, он все равно поступил неправильно. Нельзя было оставлять ее одну в ночном лесу. Нельзя! Пусть она ловкая и сильная, умеет оборачиваться зверем, это не делает ее неуязвимой. И не уменьшает его вину. Он должен был вывести ее из зарослей на городскую площадь, к подругам.