Книга Кровь для мотылька, страница 184 – Джой Моен

И все же каждый шаг отдавался болью в груди; какими бы чистыми ни были помыслы Матэуша, они доставляли мучения, и не только Элайн.

– Поразительно! Они были в разных городах, а Элайн и вовсе в заточении, но это не помешало им притянуться друг к другу! Какой же силы их связь! – увещевала сама себя и других Хадринн Де Кольбер, обнимая за талию сына. Глаза не врут: несмотря на веселость, проецируемую женщиной, было заметно, как сильна ее тревога. Побыв еще немного среди близких и знакомых, Элайн, извинившись, поспешила в свои покои подарить желаемый отдых уставшим членам, а после во что бы то ни стало вознамерилась найти Эгона.

* * *

Всю дорогу до домика Эгона девушка репетировала вслух, что скажет, но, казалось, нужные слова никак не приходили. Необходимо выведать, насколько хозяин теней осведомлен о тайнах, открывшихся в видении до тех пор, пока отсутствие ведьмы в комнате не обнаружили тетушки или Матэуш. Из трубы жилища приветственно валил сизый дым, и Элайн оставалось надеяться, что Эгон был дома, тишина вокруг пугала, но вместе с тем даровала возможность обдумать, как следует поступить дальше.

Ведьма стояла у входа, не решаясь постучать, но и уйти, не поговорив, не могла. Закрыв глаза, она вдохнула полной грудью стылый воздух и выдохнула молочные облачка пара, занесла руку, но дверь отворилась сама. На пороге стоял Эгон, нисколько не удивленный приходу Элайн.

– Эгон?

Мужчина огляделся, сложив руки на груди:

– Ты кого-то еще ожидала увидеть в моем доме?

Элайн опешила от столь недоброго приветствия, закусив нижнюю губу.

– Я уж думал, ты так и уйдешь, не решившись постучать, – произнес вампир, делая шаг назад, позволяя гостье войти. Элайн несмело переступила через порог, оставшись стоять в углу и поежившись, когда закрывающаяся дверь принесла шлейф ледяного воздуха напоследок.

– Ты почувствовал меня?

– Я вампир. Мы чувствуем посторонних.

Слово «посторонних» кольнуло в сердце, но Элайн изо всех сил попыталась игнорировать это чувство. Неважно, какие именно слова вырывались изо рта Эгона, важнее были поступки, он спас ее, когда она умирала, а это что-то да значит.

– Что случилось? Зачем ты пришла?

Лицо Эгона было непроницаемым, он указал ей рукой на кровать, а сам сел на деревянный стул.

– Как ты себя чувствуешь?

Мужчина пожал плечами, Элайн же ощутила, как досада сковала нутро, она уже жалела, что пришла сюда. Эгон, видимо, почувствовавший ее эмоции, смягчился, добавив:

– Почти так же, как и всегда. Почти.

Они еще немного посидели в тишине и неловкости, но вскоре Элайн это состояние начало раздражать, и девушка, не выдержав, принялась сначала робко, а после слова сами вырывались, будто она метала короткие мечи по мишени.

– Я… хотела спросить, что с тобой происходит в последнее время? Мое спасение далось тебе настолько тяжело, что ты теперь не можешь со мной свободно говорить и смотреть на меня? Или ты боишься наказания Иштвана и потому холоден?

Элайн сидела, глядя на собственные руки на коленях, но, услышав возню, подняла голову, практически нос к носу столкнувшись с Эгоном, ощутив на щеке его мерное дыхание, пахнущее мятой и лавандой. Резко выдохнув весь воздух из легких, девушка по инерции начала отстраняться назад, но мужчина тоже подался вперед, не отрывая серых глаз.