Книга Кровь для мотылька, страница 65 – Джой Моен

На крики, видимо, заглушившие даже праздные мелодии, начали стекаться гости, ошеломленно наблюдая за сошедшей с ума ведьмой. Слезы душили, девушка так и стояла, сгорбившись, а вокруг нее валялись осколки от разбитого бокала и зеркала, висевшего на стене в золотой раме. Никто не посмел подойти ближе, пока хозяйка замка не протиснулась сквозь собравшуюся толпу; при каждом шаге под ее туфлями раздавался хруст, но, не обращая внимания ни на это, ни на перешептывания и косые взгляды, Хадринн с плохо скрываемым ужасом протянула свои руки к Элайн.

– Дитя, что с тобой случилось?

Ведьма внезапно схватила хозяйку замка за кисти, отчаянно цепляясь за женщину, будто за единственный якорь в бескрайнем море, сбивчиво начиная пересказывать все, что видела мгновение назад. В этот момент в галерею вбежали отец и сын Де Кольберы в сопровождении других мужчин и Матиса Поэра. От услышанного толпа нервно загудела, раздались возбужденные вздохи; Иштван слушал краем уха рассказ девушки, зрением и обонянием исследуя пространство вокруг Элайн. Подняв один из осколков, он втянул носом воздух и отпрянул, жестко глядя на все еще пребывающую в жутком состоянии Элайн.

– Иштван, взгляни на нее. Она одна из алых ведьм!

Элайн замерла на полуслове, так и не довершив повествование о смерти родителей, с испугом воззрилась на главу вампиров. Мужчина присел перед ней на корточки, внимательно вглядываясь в изменившиеся пугающие глаза.

– Думаю, бал сегодня завершится куда раньше планируемого.

Эти слова Иштвана прозвучали призывом к действию, после чего рекой полились вопросы гостей наперебой с возмущением по поводу такого скорого прекращения веселья. Хадринн с трудом отцепила от себя ведьму, пообещав скоро вернуться, и занялась принесением извинений присутствующим, помощью слугам к сопровождению гостей по домам.

Матэуш встал подле отца, ожидая дальнейших указаний, не сводя взгляда с испуганной дрожащей девушки. Иштван поднялся, шепнул что-то сыну и исчез в арке прохода, за ним потянулись последние гости, оставляя в галерее одних только Элайн, Матэуша и его лучшего друга. Младший Де Кольбер подошел к Элайн, желая коснуться ее, но замер с вытянутой рукой, когда ведьма вздрогнула от его движения, обнимая саму себя, будто прячась в коконе от всего вокруг.

– Элайн… – осторожно прошептал мужчина, стараясь больше не пугать ведьму, как охотник подбирается к редкой певчей птице, чтобы полюбоваться и не спугнуть. Элайн опустила голову, силясь воссоздать в памяти то, что делала перед тем, как воспоминания Люсьен накрыли ее с головой, но тут в осколках зеркала увидела собственное отражение; пальцы сами поползли к лицу, проверяя, действительно ли эти глаза еще принадлежат ей или же это морок, навеянный игрой разбушевавшегося разума. Рубиновый отблеск залег в глубине некогда карего зрачка, от него тонкими красными нитями тянулись сосуды через весь черный белок глаза.

Неужели теперь придется всю оставшуюся жизнь ходить так? Прятаться от всех существ, заперевшись в доме, и больше никогда не работать в любимом кафе? «Она одна из алых ведьм», – стрелой пронеслась в голове произнесенная Хадринн фраза, объясняющая многое, но порождающая не меньшее количество вопросов. Ведьма. Кровавая ведьма. Вот почему, когда в детстве Элайн пыталась найти свой дар, не откликнулась ни одна из проверяемых стихий. Никто не мог бы и подумать, что любимая девочкой легенда станет ее былью. Значит ли это, что она больше не бездарная ведьма? Достаточно ли в ней силы для возмездия за смерть родителей?