Книга Сердце Тайфуна, страница 45 – Кэтрин Болфинч

Злость закипала внутри, переливаясь буквально через край. Злость на самого себя, на Луизу, на мир, на то, что я был так близко к тому, чтобы узнать что-то еще после трех месяцев расследования. И все рухнуло, скрылось за чертовыми дверьми.

Хотелось колотить ни в чем не повинную стену, упиваться своим гневом, купаться в отчаянии и мыслях, что жизнь катилась в никуда, казалось, проще все бросить, забыть, пустить на самотек. Но я не мог… не мог подвести маму. Я должен найти того, кто отдал приказ, найти того, кто исполнил этот приказ. Даже если убийца уже мертв, я найду доказательства и причину.

Я глубоко вздохнул, прикрыл глаза, вместо того чтобы поддаться эмоциям, шумно выдохнул. И, когда глаза вновь открылись, уже ничего не отягощало мою душу.

Я вернулся в машину, поймал в зеркале взволнованный взгляд Хорхе, в ответ на который отрицательно покачал головой.

Я был так близко.

– Куда сейчас?

– Пройдусь, – небрежно бросил я, выбираясь из машины. Решение созрело за долю секунды. Сейчас существовало только одно место, где мне нужно быть.

Хорхе открыл окно, высунул голову, оглядывая меня с головы до ног. Выглядел я, видимо, скверно, потому что парень скривился, поджав губы, и произнес:

– Позвони, когда нужно будет забрать. – Я кивнул, зажигалка в пальцах щелкнула, осветив лицо на секунду оранжевым светом. – И ты всегда можешь пожаловаться мне на то, что красотка тебя отшила, – нарочито весело проговорил Хорхе. – Я бы на ее месте тоже бы послал тебя к черту.

– Ты говоришь мне «иди к черту» каждый день вместо «доброе утро», – отозвался я и, усмехнувшись, направился в нужную сторону.

Луиза Перес жила в районе прямо противоположном тому, где находился дом ее отца. Жилой комплекс, к слову, единственный в городе, располагался на выезде, немного дальше уже начиналась междугородняя трасса. Так что я знал, куда мне сейчас нужно, словно высшие силы привели сюда именно сегодня.

Я двинулся вперед, к границе города, выкуривая сигарету за сигаретой, совсем не жалея свое здоровье. Да и нужно ли оно мне, если большинство живущих в мире мафии не доживали и до тридцати? Главы существующих сейчас семей – большое исключение, которое я даже не знал, как назвать. Мой отец добровольно ушел на «пенсию», решив, что заработал уже все, что мог. Хотя я не исключал возможность того, что он и на Майами, или где он там грел задницу, организовал какой-нибудь малозаконный бизнес.

За городом располагалось старое кладбище, укрытое густой зарослью деревьев, создающих тень и какую-то жуткую, тихую атмосферу. Рядом с деревьями всегда жили птицы, но здесь ни одна из них не пела, будто время замерло. Абсолютная тишина, нарушаемая только шелестом все еще не опавших к осени листьев и легким морским ветром.

Для конца августа погода выдалась слишком нещадной, напоминая больше середину июля и самый пик туристических дней. В этом же месте всегда царили тень и прохлада.

Я безошибочно нашел нужную тропинку, через несколько минут оказываясь около гранитного памятника.

Последняя сигарета брошена перед коваными воротами. Казалось кощунством курить в этом месте и рядом с ней.

Был ли какой-то смысл во всем, что происходило после смерти с теми, кто потерял близких? Не в жизни, а в скорби, боли, сожалении, в таких вот моментах, когда приходишь, говоришь тихое «привет» и рассказываешь о жизни? Я не знал, но все равно прошептал: