Книга Сердце шута, страница 80 – Кэтрин Болфинч

Она уже предала тебя, так что ты теряешь?

Кажется, чертовски много. Но мне было больно от того, что она не сказала ничего мне, не доверилась. И еще больнее от мыслей, что это из-за меня Анабель и Генри пришлось пережить весь тот ужас. Близость со мной поставила их в опасное положение, и я больше не мог рисковать.

Кисть ползала по белому холсту, оставляя краски и рисуя силуэты. Я пыталась избавиться от навязчивых мыслей, успокоиться. Прошло несколько недель с момента, как Лукас исполнил свое обещание использовать Генри как рычаг давления. Несколько недель с момента, как я видела Хорхе в последний раз. Побитого, едва живого и умоляющего Аарона убить его. Мне не хотелось вспоминать тот день. Не хотелось снова проживать эти эмоции и ужас, который ощущался липким, связующим по рукам и ногам чувством.

Генри мирно посапывал на диване. С каждым днем он все меньше спал и все больше с интересом рассматривал окружающий мир. Иногда я подолгу наблюдала за карими глазками, которые бегали по всему вокруг. Он часто улыбался, смотря на меня, и я не могла задерживаться в гостях у отчаяния. Генри напоминал своего отца в случайном взгляде, в улыбке, в том, как хмурил брови. Может быть, в этом и была его судьба – в том, чтобы оставить частичку после себя. Частичку, которая спасает меня от безумия.

Со всеми этими событиями мы совсем забыли, что маленькому Генри исполнилось два месяца. Я все никак не могла поверить в то, что уже целых шестьдесят дней была мамой. Порой было тяжело, я многое не понимала, не умела. Мартина вставала по ночам, успокаивала и Генри, и меня…

Сложно вживаться в роль, когда у тебя нет сценария. У меня не было ни сценария, ни контакта режиссера, на которого можно подать в суд за такие фокусы. Я бы задала ему несколько вопросов о том, почему именно так складывается моя жизнь.

Дверь в ванную хлопнула, заставляя вздрогнуть. Кисть мазнула по рисунку, испачкав небрежной кляксой целый сад цветов. Генри зашевелился, я обернулась, не глядя поставила кисточку в воду. В гостиную вошла Мартина, вытирая мокрые волосы полотенцем.

– Снова ты за свое! – воскликнула женщина, оглядывая сырую краску на холсте. Я сложила руки на груди. – Сколько можно страдать из-за парня?

– Я не страдаю!

– Почему бы тебе просто ему не позвонить? Прошло уже столько времени.

– Тебе не кажется, что это немного не твое дело? Там не о чем говорить, Мартина. И вряд ли он захочет слушать.

– Ты даже не пыталась.

– И не хочу пытаться! И сейчас говорить об этом тоже не хочу.

– Ладно, но ты не можешь отрицать тот факт, что нам нужно отпраздновать день рождения маленького Генри, – проговорила Мартина, откидывая полотенце на спинку дивана и поднимая малыша на руки. – И позовем Луизу, нужно решить вопрос с крещением. – Я едва не закатила глаза. Мартина никогда не была набожной. – Она все-таки будет крестной?

– Мы это не обсуждали.

– Не мне тебя учить, но пора бы, – делано заметила она. – Это все произошло точно из-за того, что у малыша до сих пор нет ангела-хранителя. – Так и хотелось крикнуть, что его ангелы-хранители совсем не небесные жители. Они самые обычные люди.

Но я промолчала, оставляя это при себе. Да и могла ли я говорить об этом так открыто, если совсем недавно была готова предать всех?