Книга Тысяча эпох. Искупление, страница 156 – Адела Кэтчер

– Как его зовут? – спросил Ван Сяоши у хозяина дома.

– Юн-Юн, даочжан.

– Хорошо. Я осмотрю его и после поговорю с вами.

Шао Юнтао замешкался.

– Я не могу остаться и посмотреть, что вы будете делать?

– Как пожелаете.

Ван Сяоши присел перед мальчиком на колени и тронул его лоб. Если лихорадка и была, то совсем недавно пошла на убыль – лицо ребенка покрывала холодная, липкая испарина. На ощупь он казался ледяным.

Взяв Юн-Юна за руку, Ван Сяоши осторожно направил к нему свою духовную силу.

– Что вы делаете? – напряженно спросил Шао Юнтао за спиной.

– Пока ничего. Пожалуйста, подождите немного, – терпеливо ответил Ван Сяоши, прислушиваясь к пульсу мальчика и пытаясь понять, что с ним не так.

Это не походило ни на обычную лихорадку, ни на легочную или кишечную болезнь. Ребенок был очень слаб, жизнь буквально покидала его тело вместе с каждым выдохом. Под пальцами Ван Сяоши часто, рвано бился пульс, напоминая сердечко вьюрка из далекого прошлого за мгновение до смерти.

Нахмурившись, он достал свою сяо, поднес ее к губам. Эту самую простую бамбуковую флейту Ван Сяоши купил у лавочника в одной из деревень, когда понял, что ему нужно что-то, что поможет сконцентрироваться. Уже позже он сам на слух подобрал несколько мелодий, которые очищали и успокаивали разум.

– Вы… что происходит? – снова вмешался Шао Юнтао.

Ван Сяоши прервал игру.

– Это поможет Юн-Юну поспать. Сейчас его терзают боль и кошмары.

– Хорошо, – бурнул купец. – Пожалуй, я попрошу приготовить чаю.

Наконец он вышел из комнаты, и Ван Сяоши, не скрывая облегчения, продолжил играть на флейте. Этой мелодии его обучила Минлэй. Ей она казалась простой и ненавязчивой, она любила напевать ее за работой, не используя никакие музыкальные инструменты. Фа Шэньхао, выздоравливая от ран, нередко ее слушал, и его духовная сила успокаивалась, становилась более направленной и цельной. Ван Сяоши лишь немного доработал композицию, усовершенствовав ее действие.

Он играл ее снова и снова, и мальчик вскоре расслабился и задышал ровно. Соломенная кукла сползла по покрывалу, выскользнув из ослабевших пальцев. Ван Сяоши убрал флейту и мягко погладил его по спутанным волосам.

Спустя некоторое время Юн-Юн приоткрыл покрасневшие глаза и посмотрел на него.

– Как ты? – спросил его Ван Сяоши.

Мальчик нахмурился, с трудом выдохнул:

– Больно… Когда я пойду домой?

– Ты уже дома, – улыбнулся Ван Сяоши. – Твой отец очень беспокоится за тебя.

Глаза ребенка наполнились слезами, он помотал головой, сбрасывая его ладонь.

– Нет! – захныкал он. – Папа… Папу убили. Я хочу домой!

Ван Сяоши изумленно распахнул глаза.

– А где твоя мама?

– Нет мамы, – всхлипывая и вновь прижимая к себе соломенную куклу, пролепетал Юн-Юн. – Папа. Папу убили.

– Шао Юнтао, хозяин этого дома, не твой отец? – внимательно глядя ему в глаза, спросил Ван Сяоши.

– Н-нет, – икнул мальчик. – Можно мне д-домой?

– Можно. Ты поправишься, и я отведу тебя домой, – пообещал Ван Сяоши, украдкой проверяя его пульс.

Мальчик определенно не был в бреду, и то, что с ним происходило, не казалось причиной какой-то болезни. Заметив на полу у его кровати пиалу, Ван Сяоши наклонился и взял ее в руку. Провел по краям и еще влажному донышку пальцем, принюхался. По запаху это была лекарственная смесь на основе женьшеня, но к привычному аромату примешивался какой-то еще. Ван Сяоши быстро убрал пиалу на место и снова взял Юн-Юна за руку. Тот уже закрыл глаза, поддавшись накатившей слабости.