Книга Солнцестояние, страница 72 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

Люба отступила от нее, как от прокаженной, и быстрым шагом ушла в яблоневый сад Леды. Яра устало расхохоталась ей вслед, утирая злые слезы.

Свята нигде не было видно. Снежана, скорее всего, отдала ему целебную мазь от скотьей хвори, а затем спровадила его за границы селения, наказав больше никогда здесь не появляться. Тоска неумолимо разрасталась в груди, Яра коснулась своих губ, отстраненно глядя вдаль. Поцелуй Свята был первым проявлением мужского внимания в ее жизни.

«И, видимо, последним», – мелькнула мрачная мысль.

Громко гогоча, мимо прошла стая гусей под предводительством важно вышагивающего гусака. День уже начинал неспешно близиться к вечеру. Яркое солнце снова прогрело воздух и раскалило землю, словно кухонную жаровню. Яра тяжело вздохнула и поплелась в сторону дома, где ее встретила необычайно сердитая мать.

– Ты что устроила, малахольная? – крикнула женщина, глаза ее метали молнии. – Перед всей деревней меня с отцом позоришь. А с Ледой ты как вздумала разговаривать? И еще этот щенок, невесть откуда взявшийся.

Рассвирепевшая мать наотмашь ударила Яру раскрытой ладонью по щеке. Девушка не удержалась на ногах и плюхнулась на деревянный пол избы, закрыв лицо руками. Яра заплакала, нет, заревела в голос. Испуганная и обессиленная, совершенно не понимающая, что происходит в ее жизни, снедаемая страхом перед грядущими событиями будущего, она беспомощно слушала, как мать кляла ее всеми известными ей злыми словами, пока и вовсе не заявила:

– Теперь ты никуда без моей на то воли не пойдешь, – ядовито прошипела она, наплетая заклятие оков. – Будешь тихо себя вести, как мышка, вплоть до самого Солнцестояния.

Яра почувствовала, как заклятие крепко сковало ее по рукам и ногам. Теперь мать без особого труда могла отследить каждый ее шаг даже лучше Лиходея, приставленного Старейшей. Надежда на спасение таяла, словно предрассветный туман в искрящихся лучах проклятого солнца.

Вдоволь накричавшись, мать наконец-то ушла в огород заниматься хозяйственными делами, а Яра, свернувшись на голом полу калачиком, забылась тяжелым и беспокойным сном.

* * *

– Яра, – тихо звал мелодичный голос, – просыпайся.

Девушка открыла глаза и увидела перед собой сидящую на траве Снежану. Рыжий свет заходящих лучей подсвечивал ее золотые волосы, собранные в наполовину распущенную косу. Поодаль сидел Лиходей. Изумруды его огромных глаз ярко горели на фоне черной шерсти.

– Уже вечереет, так что иди домой, а то мать снова будет беспокоиться.

– А тебе какое дело? – буркнула Яра.

Снежана ничего не ответила. Она лишь привычно широко улыбнулась и почесала Лиходея по загривку. Яра заметила, что глаза сидящей напротив женщины тоже словно светятся изнутри, только это пламя было синим.

– В тебе ведь есть кровь дивных, верно? – спросила Яра прямо.

– Долго же ты замечала, – усмехнулась Снежана.

– Поэтому твои родители в Ирий ушли?

– Из диви у меня только отец. Он согласился жить в Яви до моего замужества. Через несколько лет после того, как отпраздновали нашу с Родионом свадьбу, он увел мать с собой.

Яра силилась вспомнить, как выглядели родители Снежаны, но ничего не выходило. В тот день, когда они навсегда покинули деревню, Яра встречала свое пятое лето. Она вдруг задумалась о возрасте Снежаны и подметила, что выглядела молодая женщина немногим старше ее самой, хотя по нехитрому подсчету это лето было для нее сороковым или около того.