Книга Нить Ариадны, страница 137 – Камила Соколова

Однако я, в силу своей мужской толстокожести, не интересовался ее личной жизнью, считал, что это ни к чему. А зря. За внешней скромностью, оказывается, прятались кипящие чувства, и однажды Клеопатра вылила их на меня ― призналась мне в любви с такой страстью, что я даже не мог поверить, что и толика подобной страстности может скрываться в Клео. Я, к слову сказать, тогда был чрезвычайно изумлен, никак не мог в это поверить. Я пытался ей объяснить, что люблю и ценю в ней друга, коллегу, но она и слышать не хотела. Милая Клео хотела любви, интимной близости; хотела, чтобы мы принадлежали только друг другу… ― Марина вздохнула. В одну секунду ей стало жалко Клеопатру Петровну, так некстати потерявшую голову от любви к этому самодовольному хвастливому мистеру Стоуну.

Доктор же расценил вздох Марины по-своему и продолжил, качая головой: ― Да, да. Именно так все и было. Я был вынужден отвергнуть ее и покинуть Барра, оставить ее там одну на некоторое время ― остыть. Тогда я думал, что принял правильное решение, думал, что она образумится, поймет, что между нами ничего не может быть. Ведь я же рассказывал ей все о своих любовных похождениях, о том, какие девушки мне нравятся, как я боготворю золотоволосых неземных созданий. Даже советовался с ней, как окрутить ту или иную нимфу. Сейчас понимаю, что очень ошибался, и к сожалению, последствия моего поступка были весьма печальны и необратимы.

— Окрутить нимфу, — повторила Марина за доктором Стоуном. — Нимфу… неземное создание, словно эльф…

— Что? — не расслышал доктор.

— Извините, ничего. Это я, видимо, вслух рассуждала. Я правильно услышала, что вы упомянули остров Барра? ― Девушка не узнавала свой голос, чувство страха и недоверия росло в ней.

— Я рад, что вы слышали об этом невероятном месте. Удивительно, но я столкнулся с тем, что в России почти никто ничего не знает о Гебридских островах. А ведь это фантастической красоты места с морем лазоревого цвета и изумрудно-зелеными холмами. Бывали там?

— Нет. ― Марина качнула головой.

— Настоятельно рекомендую. Я еще не встречал тех, кто посещал Гебриды и остался к ним равнодушным.

— А что с Клеопатрой Петровной? ― Марина уже боялась услышать продолжение, но не спросить она не могла. На лице доктора Стоуна появилось несколько складок.

— Печально говорить об этом, но, когда я вернулся, я застал милую Клео, так сказать, не в себе.

— Что это значит?

— Она вообразила себя… Алекс… Александрой Суворовой.

— Что? ― Марину словно передернуло: повторяя про себя слова, сказанные доктором Стоуном, она и сама строила подобные догадки. Но услышать такое вслух — это совсем другое дело. ― Это не может быть правдой, я видела фотографию.

— Мне чрезвычайно тяжело говорить об этом, но это правда. И чем больше проходило времени, тем глубже становилась вера Клеопатры в свое второе Я. Я сам обследовал ее и пришел к выводу, что доминирование второй личности произошло не только из-за сильного стресса, но и из-за внешних факторов. Такое, к сожалению, случается. Помните историю доктора Джекила и мистера Хайда? Клеопатра стала вести себя неразумно и на работе, пренебрегать этикой психолога, используя неподтвержденные доминантные методы. Один из них ― ее излюбленный «Нокаут», а это совершенно непрофессионально… и неприемлемо для специалиста ее класса.